Граф божьей милостью

– Мы. Но что творится? Ничего не могу понять.

– Сейчас… – шепнул Франциск и взяв меня под руку отвел в сторону. – Часть стражников изменила и пропустила в дворец отряд сторонников Пентьевров. В общем, планировалось одно, но получилось совсем другое. Увы, больше ничего сказать не могу.

– А какова сейчас ситуация?

– Все уже нормально… – бастард вытер потное лицо рукавом. – Наши их частью перебили, частью оттеснили. Сейчас дорезают. Дворец уже окружили верные нам люди.

– Понятно. Веселенький вечерок получился.

– Да, Жан, веселенький, – охотно согласился бастард. – Но у меня до сих пор руки дрожат. Придется напиться. Вы со мной?

– Конечно с вами. Я за любую суматоху, кроме голодовки.

– Остроумно, – Вертю весело хохотнул. – Не возражаете, если позаимствую выражение?

– Да ради бога…

А еще через несколько минут появился сам Франциск Бретонский. С рукой на эфесе меча, весь такой торжественный и гордый, в своих маскарадных древних римских доспехах.

Блядь, вылитый освободитель и спаситель.

Следом за ним чеканил шаг отряд личных бодигардов. А уже дальше плелись не в ногу остальные придворные. Многие, из которых, были замараны кровью и вообще, выглядели сильно потрепанными.

Пришлось стать на одно колено. И как назло, стал в лужу крови, промочив насквозь штанину.

Облагодетельствовав нас кивком, дюк прошествовал к двери. Тут же распахнувшейся, словно в ней был глазок.

Я чуть вслух не выматерился, углядев, что внутри покоев все было битком набито гвардейцами, которых возглавлял гран-камергер граф Генгам.

Твою же мать! Мы тут последний и решительный устраиваем…

– Ваше высочество… – дюк с поклоном предложил руку жене.

Та ее величественно приняла, после чего все придворные зашлись в восторженных криках. Думал даже зааплодируют, хотя подобное еще не в массовом обиходе.

Я тайком сплюнул и решил завтра же свалить из Бретани. Ну ее нахрен, вечно здесь какой-то ералаш творится.

Настроение слегка подняли Федора с девочками. Девицы выглядели ничуть не испуганными. Более того, Катька и Машкой в компании Аньки, герцогской дочуры, все норовили выскочить в коридор поглазеть на трупы.

Н-да, тут в пору сказать знаменитое: о времена о нравы!

Что дальше?

Логан с Деннисом, к счастью, почти не пострадали: порезы и ушибы не в счет. Они как раз с самого начала влезли в гущу схватки. Их запланированные поединки не состоялись – ибо один поединщик благополучно помер в бою, а второго навечно искалечили. Клаус с Луиджи вообще пропетляли без царапинки, ибо пропустили все интересное, убалтывая каких-то придворных девиц.

Я тоже остался невредимым, хотя сильно разнылось колено, по которому мне в свое время крепко засадил древком алебарды один швейцарец.

Чад моих домой не отпустили, дюшеса оставила их при себе. Увы, уже вступили в штат фрейлин, а у них служба не такая легкая, как может показаться. Тут тебе и ночные бдения, наряды и даже что-то вроде караула вокруг ложа госпожи. В общем, сплошные сверхурочные.

Пришлось отправить оруженосцев домой, чтобы прислали во дворец Лизетту с переменой платья и другими предметами дамского туалета.

Ну а я…

Я принялся активно претворять в жизнь задуманное с бастардом де Вертю.

Сначала мы забурились в кабак еще с кучей желающих. Хорошее такое заведение, «Инфант» называется. И хозяин, мэтр Дюран, понятливый и услужливый дядька.

Потом он пригнал туда целый бордель девок.

Пили, ели…

Падшие женщины плясали на столах вывалив сиськи из корсетов и высоко задирая юбки дрыгали ногами, изображая канкан. Где они ему научились, бог весть. Может национальный бретонский танец?

Дальше опять бухали и гонялись за девками. И попутно разгромили чуть ли не все заведение. Но хозяин вроде остался доволен компенсацией.

Что было потом, помню смутно…

Очнулся в своей постели с голой аппетитной девкой под боком. Оказавшейся при ближайшем рассмотрении почему-то Лизеттой, а не дамой пониженной социальной ответственности.

– Ой, blya… – охнул я, едва попытавшись приподняться.

В голове словно стадо бешеных слонов резвилось, а в глазах все двоилось. Язык распух и намертво приклеился к небу.

Лизетт проснулась, сладко потянулась и игриво потерлась задом об меня.

– Может все-таки закончите, что начали, сир?..

– … blya… – только и смог я прохрипеть. – Выды… воды-ы-ы…

– Сейчас, сир!!! – служанка заполошно сорвалась с кровати и выскочила в чем мать родила из спальни.

И уже через несколько минут вернулась с запотевшим кувшином в руках.

Ледяной сидр пролился в глотку божьим нектаром. Вылив в себя до капли терпкую шипучую благодать, я наконец вернул себе способность размышлять и разговаривать.

– У-уф… – сунул пустой кувшин Лизетт в руки и потребовал. – Рассказывай. Что я там начал и не закончил, каким образом ты оказалась со мной в постели… все, рассказывай.

– Заявились вы сир, только под утро, – служанка как примерная девочка положила руки на колени. – С целой толпой потаскушек. И еле на ногах. Вы вообще все, еле на ногах стояли. И его милости и вы. И даже ваши сорванцы.

– Дальше…

– Я как раз вернулась из дворца, смотрю такое безобразие творится… – Лизетт прыснула. – Вот и отбила вас от девок.