Гордость и предубеждение

– О, мадам, – в изумлении воскликнула миссис Хилл, – неужели вы не знаете, что от мистера Гардинера на имя хозяина пришло срочное сообщение? Я видела его здесь всего полчаса назад, и он сам держал в руках это письмо.

Не теряя времени на разговоры, девушки кинулись к дому. Пробежав через холл, они заглянули в столовую, затем в библиотеку и, нигде не найдя отца, собрались уже подняться наверх в комнату матери, как вдруг столкнулись на лестнице с дворецким.

– Если вы ищете хозяина, мэм, – произнес тот, – то он отправился к рощице.

Узнав об этом, они тотчас же вновь пересекли холл и бросились через лужайку за отцом, который сейчас шел к небольшому подлеску, расположенному за живой изгородью.

Джейн, будучи потяжелей Элизабет и к тому же менее привычней передвигаться бегом, вскоре немного отстала; тогда как ее сестра догнала-таки отца и, еле переводя дыхание, выкрикнула еще на ходу:

– Папа, папа, какие новости? Вы ведь получили письмо от дядюшки?

– Да, оно пришло срочной почтой.

– И какие там новости: хорошие или плохие?

– Разве мы теперь можем ждать хорошего? – сказал он, доставая письмо из кармана. – Но ты, наверное, хотела бы сама ознакомиться с ним?

Едва Элизабет выхватила из его рук конверт, как подоспела Джейн.

– Читай вслух, – предложил отец, – а то я уже и сам не очень хорошо помню, о чем оно.

– «Грейсчерч-стрит, понедельник, 2-ое августа.

Дорогой брат, наконец я могу сообщить тебе, что мне удалось раздобыть о племяннице кое-какие сведения, которые в целом, я надеюсь, ты найдешь удовлетворительными. В субботу, вскоре после того, как ты уехал, я неожиданно выяснил, где они находятся. Подробности оставлю до встречи. Главное сейчас то, что они обнаружены, и я сам видел их…»

– Значит, как я и думала, они поженились, – поспешила обрадоваться Джейн.

Элизабет продолжила:

– «…я сам видел их обоих. Они не женаты и, насколько я понимаю, никогда и не вынашивали таких планов. Однако если попробовать настоять на венчании и при этом пойти на определенные уступки, то они, как мне кажется, упрямиться не станут. Тебе потребуется лишь убедить свою дочь – при помощи дарственной записи – в том, что ей будет гарантирована равная доля от тех пяти тысяч фунтов стерлингов, которые достанутся твоим детям после вашей смерти; и, более того, отметить в этой дарственной, что Лидия при твоей жизни будет получать по сто фунтов ежегодно. Это и есть выдвинутые ею условия, с которыми я не мог согласиться только потому, что прежде должен был посоветоваться с тобой. Я отправляю это письмо срочной почтой, так как рассчитываю получить твой ответ как можно раньше. Кстати, из ее запросов нетрудно догадаться, что положение Уикема не такое уж безнадежное, как об этом говорят. Боюсь, что народ, как всегда, немного преувеличивает; и я счастлив сообщить, что у них останется достаточно денег даже после того, как они погасят все его долги. Итак, мое предложение таково: ты присылаешь мне доверенность, по которой я смогу действовать от твоего лица, после чего я немедленно даю указания Хаггерстону составить дарственную запись по требуемой нам форме. Тебе, таким образом, не нужно будет приезжать в город еще раз. Оставайся в Лонгбурне и целиком положись на меня. Не тяни с ответом и пиши как можно яснее. Хочу также заметить, что, на наш взгляд, будет лучше всего, если племянницу возьмут в жены из моего дома. Я надеюсь, что возражений против этого у тебя нет. Лидия переезжает к нам уже сегодня. При необходимости я пришлю еще одно письмо. Твой, и т. д.

Эдвард Гардинер.»

– Неужели это возможно?! – воскликнула Элизабет, закончив читать. – Неужели он действительно на ней женится?

– Почему бы и нет, если Уикем оказался не таким испорченным, как мы думали? – отозвалась сестра. – Отец, я искренне вас поздравляю.

– Вы уже ответили на письмо, папа? – поинтересовалась Элизабет.

– Пока нет, но собираюсь.

Оставшись явно недовольной такой медлительностью, Элизабет не могла не попросить его поторопиться.

– О, отец! – взмолилась она. – Вернитесь же домой, и напишите прямо сейчас. Подумайте о том, как дорога нам при нынешних обстоятельствах каждая минута.

– Если для вас это слишком хлопотливое дело, то позвольте напишу я, – предложила Джейн.

– Да, хлопотливое, – произнес мистер Беннет, – но от него, к сожалению, никуда не денешься.

Как только он сказал это, все трое тут же развернулись и зашагали к дому.

– А можно спросить, – вновь начала Элизабет, – согласны ли вы на эти условия?

– Согласен? Да мне вообще стыдно, что он просит так мало!

– Но они должны жениться.

– Конечно, должны. Что же еще им остается делать? Просто есть два вопроса, которые не дают мне сейчас покоя: во-первых, сколько денег выложил ваш дядя, и во-вторых, каким образом я смогу расплатиться с ним.

– Деньги! Мой дядюшка! – изумилась Джейн. – Что вы имеете в виду, сэр?

– Я хочу сказать, что ни один человек в здравом уме не станет жениться на Лидии, позарившись лишь на какие-то сто фунтов в год при жизни и пять тысяч после моей смерти.