Голубой горизонт

Под тактичным руководством Луизы Джим так быстро продвинулся вперед, что вскоре они почти сравнялись. Они провели множество эпических сражений на доске, и, как ни странно, эти столкновения делали их ближе друг к другу.

Однако кое в чем Луиза не могла догнать Джима, хотя и старалась со всей своей решительностью, и часто оказывалась близка к этому. Это была стрельба. Воскресными днями после обеда Джим ставил мишени в пятидесяти, ста и ста пятидесяти шагах. Луиза стреляла из маленькой французской винтовки, а Джим брал один из тяжелых лондонских пистолетов. Трофеем назначался пушистый хвост жирафа, и победитель недели вывешивал этот хвост на своем фургоне.

В те редкие недели, когда приз доставался Луизе, Смолбой, погонщик ее фургона, надувался важностью. И чаще необходимого оглушительно щелкал своим кнутом.

Постепенно Луиза обрела такое чувство гордости и удовлетворения, управляя лагерем и налаживая общий быт, и стала так наслаждаться обществом Джима, что мрачные воспоминания о прежней жизни начали угасать. Ей уже не так часто снились кошмары, да и сами пугающие картины, приходящие во сне, поблекли. Понемногу к девушке вернулось чувство радости и наслаждения жизнью, куда более подходившее к ее возрасту, чем постоянная настороженность и подозрительность.

Как-то днем Джим и Луиза во время одного из верховых выездов, который они предприняли вдвоем, наткнулись на лозы диких арбузов — цама. Желто-зеленые полосатые плоды были размером с человеческую голову. Джим набил ими седельные сумки, и, когда они вернулись к фургонам, он разрезал один арбуз на толстые ломти.

— Один из африканских деликатесов!

Он подал Луизе один ломоть, и девушка осторожно попробовала его. Он истекал соком, но вкус арбуза показался ей невыразительным и не слишком сладким. Но Луиза сделала вид, что ей нравится, чтобы доставить удовольствие Джиму.

— Мой отец говорит, что однажды эти плоды спасли ему жизнь. Он затерялся в пустыне на много дней и умер бы от жажды, если бы случайно не нашел вот такие цама. Разве не вкусно?

Луиза посмотрела на светлую желтую мякоть, наполнявшую кожуру, потом на Джима. И вдруг на нее накатило девчачье озорство, чего не случалось со времени смерти ее родителей.

— Чему ты усмехаешься? — спросил Джим.

— Вот этому!

Она наклонилась через походный стол и размазала сочную мякоть фрукта по лицу Джима.

Он разинул рот и в изумлении уставился на девушку, когда сок и желтые комочки поползли по его носу и подбородку.

— Разве не вкусно? — поинтересовалась Луиза и рассыпалась серебристым смехом. — У тебя такой глупый вид!

— Посмотрим еще, кто выглядит глупее!

Джим опомнился и схватил остатки арбуза. И погнался за бросившейся наутек Луизой через весь лагерь, размахивая арбузом; в его волосах повисли комки желтой сочной мякоти, сок запачкал рубашку.

Слуги ошеломленно наблюдали, как Луиза прячется от Джима за фургонами. Но она ослабела от смеха, и Джим наконец догнал ее, одной рукой прижал к фургону, а другой приготовился измазать ее желтой мякотью.

— Ох, умоляю меня простить! — выдохнула девушка. — Я виновата! Такого больше не случится!

— Да, такого не случится! — согласился Джим. — Я тебе покажу, что будет, если случится.

И он бесцеремонно размазал арбузную мякоть по голове и лицу Луизы. Сок залил ей глаза и даже попал в уши.

— Ты просто зверь, Джеймс Арчибальд! — Луиза прекрасно знала, что Джим ненавидит это имя. — Ты мне противен!

Она попыталась изобразить гневный взгляд, но снова расхохоталась. Она подняла руку, чтобы стукнуть Джима, но он поймал ее за запястье, и девушка налетела на него.

Внезапно оба перестали смеяться. Их губы оказались так близко, что дыхание смешалось, а в глазах Луизы появилось нечто такое, чего Джим никогда прежде не видел.

И вдруг девушка задрожала, ее губы сжались. Замеченное Джимом чувство растаяло, сменившись ужасом.

Джим знал, что все слуги наблюдают за ними.

Он заставил себя отпустить ее руку и сделал шаг назад, натужно засмеявшись:

— Будь осторожна, девица! В следующий раз я суну кусок холодного арбуза тебе за ворот!

Момент был опасный, потому что Луиза вот-вот могла зарыдать. Их спас Баккат, продолжив представление. Подобрав кусок арбуза, он швырнул его в Заму. Погонщики и мальчики-вурлоперы присоединились к сражению, куски арбузов полетели во все стороны. В поднявшейся суматохе Луиза ускользнула в свой фургон. Когда она вышла позже, оказалось, что она переоделась в чистое платье, а волосы заплела в косы.

— Хочешь сыграть в шахматы? — спросила она, не глядя Джиму в глаза.

Он обыграл ее в двадцать ходов, но усомнился в честности своей победы. Джим гадал, нарочно ли она позволила ему выиграть, или просто проявила рассеянность.

На следующее утро Джим и Луиза вместе с Баккатом выехали из лагеря еще до рассвета. Они взяли с собой завтрак в жестяных коробках, привязав их сзади к седлам. Проехав всего час, они остановились, чтобы напоить лошадей и позавтракать у маленького ручья, сбегавшего с линии поросших редким лесом холмов, что стояли поперек их пути.