Гитлер. Неотвратимость судьбы

И он приблизил ее. Нет, он не женился на ней, но именно она теперь стала числиться среди его ближайшего окружения той самой женщиной, которой отныне надлежало стать первой. Гитлер по-прежнему не понимал очень многого в женской психологии, иначе вряд ли бы усадил рядом с собой на Нюрнбергском партийном съезде Юнити Митфорд, Марту Геббельс и Еву, которой вряд ли пришлось по вкусу такое соседство. Да, он наказал свою бывшую подружку Марту за то, что она позволила себе бросить пару колючих замечаний в адрес Евы, запретив ей в течение нескольких месяцев появляться в Имперской канцелярии. Но что это меняло? Вряд ли Еву порадовало то, что на виду у всей страны она сидела рядом с той, которая, по всей видимости, была ее соперницей номер один. Однако самого Гитлера мало волновали ее переживания, он упрямо продолжал гнуть свою линию.

Вскоре последовала новая сцена: проживавшая вместе с Евой в отеле «Дойчерхоф» Ангела Раубаль заявила, что не желает ни уважать, ни терпеть рядом с собой эту «особу», и фюрер наконец-то изгнал родственницу из «Берхофа». Сказать по правде, сестрица давно уже надоела и самому фюреру, и он воспользовался первым же удобным случаем. Он нашел ей замену, но хозяйкой в доме отныне стала Ева, которая делала в «Берхофе» все, что ей хотелось.

* * *

В начале 1936 года фюрер решил перестроить свое пока еще скромное имение, вызывавшее патриотический восторг у многих немцев, которые видели, в какой простоте живет лидер нации. Судя по всему, Берлин с его суетой Гитлеру надоел, и он решил как можно чаще бывать в Альпах. Чтобы принимать высокопоставленных особ, надо было привести виллу в тот самый вид, который соответствовал его высокому статусу. Кроме этого он хотел осуществить свою детскую мечту и иметь собственный роскошный загородный дом.

Вспомнив свое творческое прошлое, он лично спроектировал спальню, будуар и ванную для Евы. Но даже сейчас, когда Гитлер не нуждался в деньгах, комната Евы была обставлена довольно убого. На стене висела картина с изображением обнаженной женщины, которую, по слухам, фюрер писал с самой Евы. Напротив разместился портрет самого Гитлера. Рядом с кроватью на туалетном столике стоял телефонный аппарат цвета слоновой кости.

«На втором этаже, где жил фюрер, — вспоминала его секретарша Траудль Юнге, — царила мертвая тишина. Меня всегда заставляли снимать туфли. Но как бы я ни старалась ступать бесшумно, лежавшие у дверей спальни Евы скочтерьеры поднимали головы. Спальня их хозяйки соединялась со спальней Гитлера огромной туалетной комнатой с ванной из мрамора и позолоченными кранами».

В спальню Гитлера мало кто имел доступ. По словам тех, кто видел ее, обстановка в ней тоже была весьма скромной: шкаф в баварском стиле, небольшой столик и самая обычная кровать. Повсюду валялись книги. На просторную лоджию имела право выходить только Ева. Поговаривали, что Гитлер по ночам часами наблюдал за звездами.

Несмотря на все нововведения, в новом доме Гитлера очень многие чувствовали себя неуютно. «Там, — вспоминала Юнге, — была какая-то гнетущая атмосфера. Нельзя было расслабиться. Нормально я чувствовала себя только в библиотеке на втором этаже».

Когда все строительные и отделочные работы были закончены, фюрер официально предложил Еве стать хозяйкой его виллы в Оберзальцберге. Но даже став ею, Ева имела ключи только от своей комнаты. Быт ее не интересовал, и все заботы по хозяйству легли на плечи Маргариты Митльштрассер, которая в отличие от Ангелы была по-собачьи преданна своей хозяйке.

И все же хозяйкой Ева была скорее номинальной. Как только на вилле появлялись партийные деятели или кто-нибудь из важных особ, она должна была находиться в своих апартаментах и не показываться им на глаза. Это не могло не вызывать у нее чувства досады и унижения, хотя и ближайшее окружение Гитлера, и его важные посетители относились к ней с подчеркнутым уважением. Но она знала цену этому уважению и страдала еще больше. То же касалось и других мест пребывания фюрера, и именно поэтому Ева безвыездно прожила с 1936 по 1945 год в «Бергхофе». Чтобы скрасить свое в высшей степени однообразное существование, Ева много гуляла, занималась спортом и постоянно приглашала в гости сестер и близких знакомых.

С некоторых пор Гитлер стал проявлять трогательную заботу о здоровье своей невольницы и запретил ей летать на самолетах и быстро ездить на автомобилях. Позаботился он и о ее финансовой независимости, открыв на ее имя солидный счет. Не забывал фюрер и об удовлетворении чисто женских капризов обворожительной Евы. По приказу фюрера роскошные наряды привозили из Парижа и Рима. Лучшими обувщиками считались итальянцы, и обувь для любовницы вождя национал-социалистов делал самый известный итальянский модельер того времени Фергамо. Но в то же самое время Ева была полностью лишена такого увлекательного для женщин времяпрепровождения, как хождение по магазинам.

* * *