Гитлер. Неотвратимость судьбы

Пока шли работы в Берхтесгадене, Гитлер решил приобрести для свой возлюбленной небольшой домик в Мюнхене. Причем этот домик Ева выбрала сама. Вилла располагалась в уединенном квартале, от которого до дома Гитлера было всего полчаса езды на трамвае. Поначалу дом был оформлен на Генриха Гофмана, и только в 1938 году он был переоформлен на Еву. В телефонной книге в графе «профессия» было записано «секретарша».

В качестве таковой Ева получала 450 марок в месяц. Но самое интересное было в том, что сделанные ею снимки оказались лучшими из тех, которые появились в фотоателье Генриха Гофмана. По всей видимости, прижимистый Гофман, уплатив за виллу на Вассербургерштрассе 30 тысяч марок, таким образом рассчитывался со своей бывшей сотрудницей. Он всегда помнил, как нравились фюреру сделанные его возлюбленной снимки и как он однажды воскликнул: «Прекрасная работа, стоит не меньше 20 тысяч марок!» Гофман намек понял и незамедлительно выплатил Еве указанную фюрером сумму.

Ева была в восторге от «славного маленького домика», на самом деле не такого уж роскошного. Гитлер побывал у нее в гостях всего несколько раз. Радостей у девушки было мало. В семье она была несчастлива — отец никогда не делал ей подарков и запрещал уезжать куда-нибудь на каникулы. Сестра Ильзе держалась по отношению к ней высокомерно, а мать с отцом при первой же удобной возможности донимали вопросами о ее порочной связи с мужчиной, который годился ей в отцы. «Что этот человек от тебя хочет? — то и дело спрашивала мать. — Он обращается с тобой как со шлюхой! Когда он наконец женится на тебе? Похоже, ты беременна? На кого ты тратишь свою молодость?»

Ева долго терпела, но в конце концов не выдержала и заявила: «Мама, если ты не прекратишь издеваться надо мной, я уйду от вас!» Она выполнила свою угрозу.

Несмотря на это, Гитлер по-прежнему виделся с ней очень редко. Тем не менее Ева хранила ему верность и целые дни проводила в ожидании его звонка. А когда он все-таки приезжал, праздник длился недолго. Гитлер ни разу не остался у Евы на ночь, и Ева утешалась привезенными им картинами или фарфоровыми статуэтками.

Как могла развлекала Еву ее подруга Герда Остермайер, которой тоже была не по душе связь Евы с видавшим виды мужчиной, который не собирался жениться на ней. Трудно сказать, какие цели преследовала Герда, но именно она, пытаясь хоть как-то скрасить монотонную жизнь Евы, знакомила ее с друзьями и сослуживцами своего мужа, брала на танцы и всевозможные вечера.

Но… все было напрасно. Ева вышла в свет всего несколько раз, а потом снова принялась коротать тягостные дни и ночи в своем тоскливом одиночестве. Только один раз, как, во всяком случае, утверждала сама Герда, Ева заинтересовалась другим мужчиной. Это случилось летом 1935 года после второй попытки самоубийства, когда она с матерью и младшей сестрой отдыхала в Бодензее.

Коммерсант Петер Шиллинг был намного моложе Гитлера и очень понравился Еве. «Это, — рассказывала Герда, — была любовь с первого взгляда. Они не отходили друг от друга и представляли собой прекрасную пару».

Однако Герда рано радовалась. Опомнившись, Ева оборвала знакомство с симпатичным во всех отношениях молодым человеком и не подходила к телефону, когда он звонил ей. «Слишком поздно, — грустно сказала она Герде, — в моей жизни есть и будет только один мужчина…» И напрасно та уговаривала ее одуматься и пугала страшным одиночеством, в котором она проводила свои дни. Ева только упрямо качала головой. Судя по всему, она уже все для себя решила.

Отсутствие родителей сказывалось, и в своем новом доме Ева стала намного спокойнее. Как-никак Гитлер доказал ей свою любовь, да и родные не донимали ее. Вилла была обставлена со вкусом и очень нравилась Еве. У нее был один из первых телевизоров в Германии, а в 1938 году по приказу Гитлера на вилле было выстроено бомбоубежище.

Ева вместе с сестрой Гретль 12 марта 1935 года поселилась на небольшой вилле на элитной мюнхенской Вассербургерштрассе. Рядом с ней проживали такие известные в стране люди, как издатель Аманн и лейб-фотограф Гофман. Ее охраняли несколько личных телохранителей, проживающих в специально построенном для них домике в саду. Ну а чтобы Еве было легче перемещаться, Гитлер подарил ей «мерседес» с личным шофером.

Гитлер делал все возможное, чтобы никто ни в стране, ни тем более за рубежом не знал о существовании Евы. Общаться ней было позволено ограниченному кругу лиц из ближайшего окружения Гитлера, который не выносил присутствия незнакомых ему и случайных людей. Этот круг составляли доктор Морелль, доктор Брандт, Борман, адъютанты, Гофман, несколько давних знакомых фюрера и сестры и подруги Евы. Все эти люди были повязаны круговой порукой и хранили язык за зубами. И отнюдь не потому, что были столь воспитанными и уважали чужие тайны. Их молчание объяснялось только тем, что любые слухи и сплетни о личной жизни фюрера грозили немедленным «отлучением от двора». Что же касается прочих любителей чужих тайн, то их просто-напросто направляли в концлагеря. Для исправления.

* * *