Гитлер. Неотвратимость судьбы

2 декабря 1932 года новым рейхсканцлером Германии стал фон Шлейхер — первый в истории Германии генерал, назначенный на этот пост. И, может быть, только тогда до него по-настоящему дошло, какую огромную ответственность он взвалил на свои плечи. Одно дело плести интриги и совсем другое — стать канцлером активного национализма и осуществить социальную перестройку страны. Хотел он того или нет, но именно в поединке с Гитлером теперь должен был определиться тот, кому надлежало провести в жизнь великую миссию национал-социализма. Положение осложнялось тем, что любые переговоры с Гитлером были обречены. Лидеру нацистов нужен был пост канцлера и ничего другого. И Шлейхер решил расколоть нацистскую партию изнутри с помощью Грегора Штрассера, который давно уже поговаривал о коалиции. По некоторым данным, рейхсканцлер устроил свидание Штрассера с президентом, на котором лидер левого крыла нацистской партии дал согласие войти в правительство. Канцлер посчитал дело выполненным, и на следующий день в беседе с австрийским министром юстиции К. Шушнигом заметил, что судьба нацистского движения решена, а сам герр Гитлер канул в прошлое.

* * *

Пока фон Шлейхер готовил раскол нацистского движения, Гитлер переживал очередную личную трагедию, на этот раз связанную с Евой Браун. Это были те самые «переломные», как их назвал Геббельс, годы, предшествующие приходу нацистов к власти. В то время Гитлер, которому пресса и радио уделяли особое внимание, уже никого не оставлял равнодушным, и Еве стало ясно, что «господин Вольф» не только обходительный мужчина, но и самая что ни на есть выдающаяся личность. Конечно же, она очень ждала, когда этот выдающийся человек снова появится у них в ателье. А чтобы еще больше понравиться ему, подкладывала в бюстгальтер носовые платки, чтобы грудь казалась больше. Трудно сказать, сыграла ли пышная грудь Евы решающую роль, но Гитлер увлекся ею и каждый раз, приезжая в Мюнхен, первым делом интересовался:

— Как поживает малышка Ева Браун, с которой нам всем так весело и хорошо?

После очередного посещения оперы он спросил девушку: «Не соизволите ли вы поужинать со мной? Я бы очень хотел появиться в вашем обществе в «Остерия-Бавария». Ева согласилась. С тех пор их часто видели вместе. И когда Гитлер оказывался рядом с ней за столом, он всегда сжимал ее руку. Но на любовников они не походили. Гитлер относился к девушке по-отцовски и строго следил за тем, чтобы она возвращалась домой не позднее полуночи, и избегал в ее присутствии разговоров на скользкие темы. По всей видимости, и сам Гитлер, у которого был в то время бурный роман с Гели, не хотел сильно привязываться к Еве. Он не уставал повторять, что к политическому деятелю нельзя подходить с обычными мерками.

— Женщины, — как-то заявил он, — всегда играли роковую роль в жизни политических деятелей. Вспомните Наполеона! А танцовщица Лола Монтес? Разве не она погубила короля Баварии Людвига I? Если бы не она, это был бы воистину вьгдающийся монарх. А безумная мадам Чан Кайши? Ненависть и честолюбие — вот что двигало ею, когда она спровоцировала войну с Японией и навлекла несчастье на свою страну… Умному человеку следует иметь примитивную и глупую женщину, — не раз говорил Адольф Гитлер в тесном кругу соратников по партии. — Вы только на минутку представьте: что может случиться, если у меня будет женщина, которая вдруг начнет вмешиваться в мою работу?

Сама Ева вела себя весьма сдержанно. Она очень боялась, что о встречах с человеком, который был старше ее на 23 года, узнает отец и устроит скандал. А Гитлер уже сделал свой выбор. Будущему диктатору весьма импонировало, что Ева не лезла в политику, в его присутствии держалась в тени и беспрекословно подчинялась его воле. Нравилась она ему и тем, что в ее лице он нашел благодарную слушательницу. Он говорил с ней буквально обо всем, начиная от Шекспира и заканчивая полетом на Луну, который обязательно устроит. И каждый раз, возвращаясь домой после таких бесед, Ева набрасывалась на художественную и научно-популярную литературу, дабы выглядеть в глазах своего кумира надлежащим образом. Постепенно проникалась она и идеями национал-социализма, о котором ей столько рассказывал Гитлер. Как знать, не поверила ли она окончательно в предсказание, что рано или поздно, но мир обязательно заговорит о ее великой любви к не менее великому мужчине!