Gears of War #4. Распад Коалиции

— «У вас тут совещание командующих будет, или, может, всё-таки пообедаете?» — язвительно спросила Илина. Треску подошёл к ней, обнял со спины и поцеловал в макушку. — «От совещаний сытым не будешь, и даже не пытайся упрашивать меня».

— «Я бы и не посмел, любимая. Можно, ребята останутся? Они меня долго ждали, проголодались».

— «Ладно. Но у меня для них ничего кроме хлеба нет. Я готовила только на троих».

— «Если хотят, то пусть берут мою порцию», — отозвался Пётр. — «Я не против».

— «Нет, тебе надо хорошо питаться, чтобы вырасти сильным», — Треску выдвинул стул и жестом попросил сына сесть к столу. Треску хотел, чтобы мальчик присутствовал на совещании, как полноправный его участник. Он считал, что сын уже способен понять, в какую ситуацию попал их народ, и не желал вести дела у него за спиной. Было очень важно, чтобы с малых лет Пётр овладел всеми навыками, необходимыми для управления целой нацией. Ведь однажды, возможно, ему придётся встать на место отца. — «Так что кушай всё, что мама готовит для тебя, хорошо?»

— «Да, пап».

— «Вот и хорошо», — Треску залез в хлебницу и положил на стол перед Тео и Стефаном пару плетёных булочек. — «Ну что там у вас такого важного, что после обеда обсудить нельзя?»

— «Какая-то странная херня творится, капитан», — ответил Стефан на тиранском языке. — «Мы проверяли моторы на “Адмирале Энка”, как вдруг перехватили какие-то непонятные сигналы по рации. Они шли на частоте, которую раньше использовал штаб судоходства».

— «И что там было?»

— «Без понятия. Похоже на пакет данных. Вроде тех, какие спутники передают».

— «Может, шифрованный канал КОГ?»

— «Я этих шифрованных каналов наслушался до конца жизни. Нет, это другое. К тому же КОГ сейчас уже ничего не шифрует».

Первым делом Треску подумал, что Хоффман тестирует линию связи со спутниками “Молота Зари”. Конечно, можно было его спросить об этом напрямик, и Треску был уверен, что полковник в ответ юлить не станет.

“Ну, они сами признались, что спутники системы “Молота” стали ломаться. А может, полковник просто не хочет говорить об этом, зная, что “Молот” — болезненная тема для нас. По крайней мере, Хоффман не хочет расстраивать нас лишний раз”.

— «Пап, они нас что, опять бомбить будут?» — спросил Пётр.

Гораснийцы не любили вспоминать свою историю. Пётр ведь ещё даже не родился, когда КОГ нанесли удар “Молотом Зари”, не говоря уже о Маятниковых войнах. Поставив на стол горшочек с жарким из ягнятины, Илина одарила Треску усталым взглядом, но промолчала. Он знал, что ей это не нравится, ведь она не хотела, чтобы её сына с детства учили ненавидеть чужаков. Жена говорила, что он сам должен был во всём разобраться и составить собственное мнение.

“Зато я не хочу, чтобы оно у него было. Потому что тогда уже будет слишком поздно. Может, КОГ и не убьёт нас из умысла. Может, они просто совершат ещё одну смертельную ошибку. Мне приходится верить в их профессионализм”.

— «Не волнуйся, у них больше нет бомб», — ответил сыну Треску. — «Только “Молот Зари”. А если они и используют его на нас…»

Он прервался, посмотрел на Илину, а затем продолжил:

— «… то только по неосторожности, как это было, когда они сожгли собственный народ, чтобы самим спастись. Так что всё нормально, не так ли?»

— «Ты говоришь каким-то сдавленным голосом, пап. У тебя такой обычно бывает, когда ты вроде и шутку рассказал, хотя на самом деле в ней нет ничего смешного».

— «Прости меня, Пётр», — никто так грамотно не поставит взрослого на место, как проницательный ребёнок. — «Ты уже большой, и всё понимаешь. Сейчас ещё слишком рано безоговорочно полагаться на людей из КОГ. Мы столько лет с ними воевали. Да и они сами вовсе не спешат полностью довериться нам. Доверие вообще просто так не возникает — и нам, и им придётся заслужить его друг перед другом».

— «Но они ведь всех убили! Сожгли все города!»

— «И свои в том числе. Я знаю, такое непросто понять», — Треску старался давать максимально нейтральные ответы, чтобы не злить Илину. — «Но угроза, которую несла в себе Саранча, была столь велика, что КОГ решились заплатить такую цену в попытке остановить её».

— «Но Джасинто они ведь не сожгли», — несмотря на возраст, у Петра довольно неплохо было развито логическое мышление. — «А все говорят, что Светящиеся ещё хуже Саранчи. Так почему бы им не использовать “Молот” ещё раз?»