Gears of War #4. Распад Коалиции

— «Мы могли бы вполне открыто встретиться и в столовой, полковник», — раздражённо сказал Треску. — «Ну, так что, обсудим план боя перед встречей с Прескоттом?»

Хоффман не имел ничего против битвы, в которой ему было известно, кто его противник, и каковы его намерения. Но когда имеешь дело с Прескоттом, о его истинных мотивах можно лишь догадываться.

— «Шарль только что сообщил мне последние результаты подсчётов», — начал Хоффман. — «Около семидесяти пяти процентов населения хочет остаться. Как думаете, Прескотт согласится на такое, или же всё равно своё гнуть будет?»

— «Да тут попробуй угадать, куда его в следующий раз понесёт», — Майклсон скорчил недовольную гримасу. — «Хотя он всё же намерен выдвигаться как можно раньше».

— «Это с какой радости? Чёрт подери, сколько раз ещё Шарль ему должен объяснить, что мы пока не готовы?!»

— «Мои люди настроены единодушно», — сказал Треску. — «Пока что остаёмся на острове и продолжаем следить за ситуацией».

— «Не сомневаюсь, что для достижения такого уровня всеобщей солидарности было сломано несколько пальцев, а кому-то и ремнём по жопе досталось», — подмигнул ему Майклсон.

— «Я убеждать на словах хорошо умею. Возможно, мне стоит и с вашими мятежниками беседу провести».

Хоффман взглянул на часы. До встречи оставалось пятнадцать минут. Полковник понимал, что момент этот наступит рано или поздно, но сейчас он словно выскочил из тени прямо перед Хоффманом, будто бы спрашивая, не тонка ли у того кишка бросить уже всякой хернёй страдать и сделать что нужно прямо здесь и сейчас.

“Я ведь собираюсь оспорить слова председателя, ослушаться его приказа. Надеюсь, Маркус Феникс оценит всю ироничность этой ситуации”, — пронеслось в голове у Хоффмана. Военные трибуналы остались в далёком прошлом, на расстрел полковника тоже никто отправлять не станет, и даже в присвоении нового звания ему не откажет, если он посоветует Прескотту засунуть свой план себе в жопу. Пугало Хоффмана совершенно иное: он был в шаге от того, чтобы отказаться выполнять законный приказ, который отдал ему глава государства. Это стало бы началом той самой анархии, которой полковник всегда опасался, приводящей лишь к исчезновению всяческого порядка и достойного поведения.

“Мы тут за жизнь боремся, а я переживаю о сохранении целостности и соблюдении иерархии”.

— «Я отказываюсь пускать ресурсы на это», — сказал Хоффман. — «Будем ждать и готовиться».

Полковник надеялся, что услышит от собеседников в ответ слова поддержки и обещания быть рядом с ним в ключевой момент. Майклсон, казалось, до сих пор пытался понять, какую игру затеял Прескотт.

— «Возможно, председатель наконец-то сам себя обманул. Кажется, он не сумел предугадать истинные настроения в народе. Так и раньше бывало, но тогда его это напрямую не касалось. И вот теперь он надеется, что мы вытащим его из этой передряги», — Майклсон отошёл в сторону, уступая дорогу шагающей мимо курице. — «Не забывай, о чём я говорил тебе, Виктор. Он бессилен без твоих солдат, а без моего флота с острова ему не скрыться, как и без знаний Мирана про обработку имульсии. По большому счёту, это мы сейчас управляем КОГ».

— «А если мы решим управлять государством не так, как ему хочется? Это как называется — “мятеж” или “военный переворот”? А то я забыл».

— «Это называется “правильно разыграть козыри”. Я сейчас не о том, чтобы казнить его прилюдно, а потом танцевать вокруг его отрубленной головы, насаженной на кол. Это чистая политика».

— «Ну, добро пожаловать в реальный мир, господа», — Треску медленно зааплодировал. — «Вы познаёте его, прям как мой сын».

— «А у вас мысль получше есть?» — спросил Хоффман. — «Тогда выкладывайте».

— «Вы сами знаете, что вам надо делать, как знаю и я. Единственное, что меня волнует — это мотив председателя. Вот этого я никак понять не могу, и мне это не нравится. Он человек расчётливый, трезво мыслящий, который не станет метаться из стороны в сторону перед лицом грядущего конца света».

— «В два предыдущих конца света у него всё время под рукой был профессор Адам Феникс со своими записями», — возразил Хоффман. — «А сейчас он сам по себе».

Но Треску был прав. Прескотт никогда не паниковал, вот и сейчас не собирался этим заниматься. А Хоффману лишь хотелось поскорее со всем этим разделаться. Возможно, всё это и был план Прескотта, который завершится через несколько минут.

— «Ладно, пошли», — сказал полковник. — «Хватит хуйнёй страдать».