Gears of War #4. Распад Коалиции

— «Никак нет, она в норме. Убит гражданский».

Берни забралась на трактор, чтобы осмотреть водителя. Его всего разворотило. Ноги были так искалечены, что потеряли привычные очертания. Дыхания не было. Но когда она прикоснулась к плечу водителя, то он дёрнулся, забрызгав Берни кровью.

“Кровь артериальная, идёт под давлением. Ну пиздец…”

— «Он ещё жив!» — крикнула она. — «Маркус, помоги мне, быстро!»

— «“Восемь-Ноль”, вы слышали?» — Маркус вскарабкался на кабину с другой стороны. — «Срочно нужна эвакуация!»

Сначала Берни опешила от такого количества крови, но затем она автоматически начала делать, как её учили. Будто внутри неё заработал некий автопилот, которому было совершенно всё равно, чувствовала ли она страх или отвращение. Её руки сами делали всю работу, потому что в прошлом ей уж слишком часто доводилось заниматься этим. С ранениями бедра чертовски тяжело справляться. Кровь надо было остановить в течение минуты. Вероятно, у неё оставалось всего лишь несколько секунд, потому что водитель был уже без сознания. Маркус с силой надавил на бедро в области паха, чтобы остановить кровотечение, но это не особо помогло. Раны кровоточили по всему телу. В повисшей тишине Берни и Маркус отчаянно боролись за жизнь несчастного, уже зная, что этот бой они проиграли.

— «Не могу остановить кровотечение», — наконец выдавил Маркус. Берни задумывалась, вспоминает ли он Карлоса каждый раз, когда видит такие раны. — «У него слишком много ран».

— «Я видела солдат, которые и не с такими выживали».

Но это было раньше, когда у них ещё были полевые госпитали с мощными лекарствами и самым лучшим оборудованием. Эти времена остались давно позади. Берни по-прежнему пыталась остановить кровотечение, потому что так её учили в армии: бороться за жизнь раненного до самого конца.

Когда “Ворон” приземлился рядом с ними, Маркус по-прежнему зажимал рукой артерию водителя. Берни перестала чувствовать его пульс. Барбер подбежал к ним с носилками.

— «Думаю, мы его потеряли», — Берни бросила взгляд на Маркуса. Казалось, они поняли друг друга без слов, и он убрал руку с тела. Берни сжимала ворох тряпок, отяжелевших от впитавшейся в них крови.

— «Местные нас за это на ремни порежут».

Барбер, осматривавший трактор, повернулся к ней.

— «Мы и сами резать умеем. Такие раны даже доктор Хейман лечить не может», — вздохнул он. — «Ладно, давайте уберём тело. Он, наверно, и не подозревал, чем для него обычный день в поле закончится. Хоть известно, кто он?»

— «Пока нет».

— «Ладно, я сообщу лейтенанту Штрауд координаты, а она уже найдёт родственников».

Иногда, когда смерть была повсюду, окружая со всех сторон, о ней даже не говорили. Смерть была чем-то невидимым и воспринимаемым как данность, вроде воздуха. Берни замечала смерть лишь тогда, когда её не было рядом. Но стоило лишь заговорить о ней, как сразу становилось понятно, что на смерть можно по-разному взглянуть. С одной стороны к смерти быстро привыкаешь, и она становится обыденностью. С другой — испытываешь перед ней стыдливый ужас. Сегодня Берни почувствовала именно ужас. Но это пройдёт.

Мак бегал рысью вокруг них, вынюхивая что-то в траве. После погони за полипами он вёл себя, как ни в чём не бывало. Когда Берни щёлкнула пальцами, чтобы привлечь его внимание, то он ответил ей хмурым взглядом, на какой был способен лишь человек. Даже в спокойное время он выглядел грустным, но теперь Берни заметила в нём ту же подавленность, какую испытывала сама. Пёс понимал, что всё вышло вовсе не так, как должно было.

— «Он там уже закончил?» — Маркус прижимал наушник окровавленными пальцами. — «Я скажу Хоффману, что мы привезём тело».

Берни взяла поводок Мака. Он уставился на неё в ожидании новых команд.

— «Думаю, мы их всех перебили», — сказала она, отщипнув ему трясущимися руками кусочек вяленого мяса в качестве награды. — «По крайней мере всех с последнего стебля».

Она всё никак не могла отделаться от мысли о том, что в этом всём была виновата она. Ну, или КОГ, по крайней мере. Вектес от нападения Саранчи уберегло то, что он был одним из крошечных далёких от суши вулканических островков, окружённых гребнями подводных скал. Незваные беженцы из Джасинто явились сюда безо всяких предупреждений, принеся с собой одни лишь беды.

— «А с трактором что будем делать?» — спросила Берни. — «Нельзя вот так его тут оставлять, чтобы потом семья пришла отмывать его от этого говна».

Плохо было уже то, что им придётся увозить трактор отсюда. А выбора у них не было, это уж точно. После всех пожаров, бомбардировок и химических атак население Сэры осталось безо всякой промышленности. Новых тракторов на заводах больше не собирали.

“Мы все через это прошли. Мы все забирались обратно в “Броненосец” или “Тяжеловоз”, стараясь не замечать чью-то кровь. Но эти люди не такие. Для них война только началась”.