Gears of War #4. Распад Коалиции

— «О-о-о, спасибо, что заглянули к нам, лейтенант», — Бэрд презрительно фыркнул, как он обычно делал в такой ситуации. — «Что, маршрут уточнить остановились?»

— «Все претензии можешь подать на имя председателя в письменной форме, Бэрд. Кстати, он тоже тут».

Внимание Дома привлёк достаточно громкий стрёкот пулемёта неподалёку, за которым последовала серия взрывов, похожих на петарды.

— «Геттнер нашла своих светляков», — сказал Коул. — «Видишь, Дом, во всём всегда есть и положительная сторона. Когда подстреливаешь этих сучар, то знаешь, что они уже точно на поле боя не вернутся».

— «А ещё этих мудил в темноте видно».

— «Хотя вот Саранче это не особо помогло, да?» — ответил Бэрд.

“Ворон” Соротки шёл на низком полёте над полем и, прежде чем сесть, облетел ближайшую группу стеблей. Хоффман выпрыгнул из вертолёта и решительным шагом направился к Дому.

Давным-давно, ещё во время Маятниковых войн, когда Дом служил в спецназе, Виктор Хоффман был его непосредственным командиром. Дом до сих пор с трудом воспринимал старика как начальника штаба обороны. Города сгорали дотла и шли на дно, большая часть населения погибла, а некогда величественная КОГ сейчас представляла собой лишь небольшой городишко, полный беженцев, у которых только и осталось, что вычурный флаг да несколько кораблей. Но полковник Хоффман по-прежнему был на своём посту. Последний оставшийся в живых старший офицер. Это была одна из немногих стабильных вещей в жизни Дома.

— «Раненые есть?» — спросил Хоффман. — «Чёрт подери, Дом, хреново выглядишь».

— «Явно получше полипов, сэр».

— «Где остальные?»

— «Пошли вместе с Маком добивать сбежавших», — ответил Дом. — «Не волнуйтесь, Берни в порядке».

Хоффман попытался сделать вид, что его куда больше интересуют стебли, но вышло неубедительно.

— «Уж лучше бы ей на самом деле быть в порядке, чёрт возьми».

— «Если хотите пойти за ней, то я могу отвлечь Прескотта».

Дом всегда испытывал некоторую привязанность к Хоффману, но в последнее время ему и впрямь было жаль бедного старика. Он овдовел и винил себя в этом. Дом слишком хорошо знал, насколько же это болезненно. Но, в конце концов, Хоффман всё же рискнул начать новые отношения, а вот Дом понимал, что на такое у него духу точно не хватит.

— «Спасибо, Дом», — наконец произнёс Хоффман. — «Но для нас всех сейчас будет лучше, если я буду присматривать за председателем».

Он вскарабкался по склону холма из рыхлой взрытой земли, чтобы поближе рассмотреть один из волдырей на стебле. Теперь это был всего лишь серый пузырь, на ощупь твёрдый как скала, с отметиной в виде перекрещивающихся линий.

— «Как эти мрази на сушу-то пробрались?»

Дом всё ещё слышал на расстоянии отдельные хлопки взрывающихся полипов, наблюдая за тем, как Прескотт неспешным шагом пересекает поле, иногда останавливаясь возле стеблей и ковыряя носком траву. Молескиновый пиджак и грязь на ботинках придавали ему вид богатого помещика, обходящего свои владения и наблюдающего за посевами.

Хотя, это явно была не плановая инспекция. Дом считал, что уже достаточно хорошо изучил повадки Прескотта, чтобы отличать, когда тот просто делал что-либо для «галочки», и когда он явно преследовал какую-то цель. В данном случае Прескотт выглядел весьма заинтересованным. Присев на корточки, он поднял что-то с земли, положил в ладонь и начал пристально разглядывать, а затем вытащил лист бумаги и аккуратно завернул в него этот предмет.

— «Что он делает?» — спросил Бэрд.

— «Вы до сих пор считаете, что он мне хоть о чём-нибудь рассказывает?» — пробормотал в ответ Хоффман, одарив Прескотта своим “жёстким взглядом”, как его называла Сэм. В едком взгляде прищуренных глаз ясно читалась подозрительность, а плотно сжатые губы говорили о неумолимой беспощадности. — «Даже не начинайте об этом, капрал».

Параллельно войне с общим врагом Хоффман и Прескотт вели и свою личную войну друг с другом. Дом уже давно выбрал для себя, за кого он на этой войне, и факт того, что он пойдёт вслед за своим старым командиром до самого конца, даже не обсуждался. Какой глава государства будет держать что-нибудь в секрете от своего верного помощника, возглавляющего вооружённые силы, когда от всего их мира уже ни хера-то и не осталось?

А вот Прескотт именно так и повёл себя. Какие бы у него там не остались секреты, все они были на том диске, который Бэрд вынашивал за пазухой, будто сбрендившая наседка. В последнее время, разговаривая с Прескоттом, было довольно сложно удержаться от того, чтобы не схватить этого мудака за шкирку и вытрясти из него всю правду, какой бы она уж там не была. Единственное, что удерживало Дома от таких действий — маячившая в обозримом будущем перспектива того, что на острове появится ещё больше стеблей Светящихся.

Подошедший к ним Прескотт всем своим видом давал понять, что требует к себе безраздельного внимания. Теперь же он сжимал в руке какой-то другой предмет. Зажав его между указательным и большим пальцами, Прескотт поднял его к свету, будто бриллиант. Предмет выглядел как шип длиной с палец, растущий из куска панциря полипа.