Футарк. Третий атт

с длинными-длинными шеями, унизанными металлическими кольцами, серьгами,

оттягивающими мочки ушей до плеч, или с тарелками в нижней губе... Если честно, я

предпочел бы туземок!

Причина шума была очевидна: по лестнице с трудом поднимался Сирил. Еще и

напевал, негодяй!

— Где тебя носило? - мрачно спросил я, выглянув из своей комнаты.

— Птичек наблюдал, - честно ответил Сирил и уточнил, деликатно икнув (должно

быть, шампанское стремилось наружу): - Ночных!

Я ничего ему не сказал — что толку, если наутро он ни слова не вспомнит? - но

после завтрака отконвоировал кузена в отчий дом, заявив, что уговор уговором, но

срок пребывания Сирила у меня в гостях мы не уточняли.

Тетушка обнаружилась в холле, она как раз надевала перчатки.

— Вик? – удивилась она, поправляя шляпку. – Сирил, дорогой!

Сирил покорно подставил щеку для поцелуя, стараясь не дышать на родительницу

ядреным перегаром.

— Здравствуйте, тетушка, - я попытался отвлечь огонь на себя. – Куда вы

спешите? Подвезти вас?

— Право, не нужно, за мной заедет Мирабелла. Ты что-то хотел?

— Именно, - ответил я. - Тетушка, прошу вас о крохотном одолжении! Мне нужно

ответить на письма милых дам, но...

— Ничего больше не говори! - перебила она, прислушиваясь. - Я поняла. Если

хочешь, возьми в библиотеке письмовник, там есть общепринятые ответы на

письма... сообразишь, я думаю. А мне пора, Мирабелла уже здесь!

На улице нетерпеливо гудел клаксон автомобиля.

— Что за спешка? - попытался я проявить вежливость. - Какая-нибудь распродажа

или?..

— Боже, о чем ты! - всплеснула руками тетушка. - Тут такое... такое! Миссис

Таусенд обвинила меня в небрежении, как тебе это? Меня! Она заявила, что я

должным образом не занимаюсь делами шахтерских семей!

— Ужасно, - искренне сказал я. - И что же вы намерены делать? Осчастливить этих

бедолаг?

— Увидишь, - грозно ответила она. - Все увидят! Мирабелла обещала помочь...

С этими словами она удалилась, оставив меня гадать, что же могут учинить две

решительно настроенные женщины. Впрочем, сейчас у меня голова болела о

другом.

Письмовник — это прекрасно, но инструкций о том, как отвечать на разудалые

письма наподобие «на мне алые подвязки и шелковые чулки, а вы, мой тигр, рвете

шнуровку корсета зубами, выпуская на волю жаждущую плоть». (Уточнения, чью

именно плоть, не было, но это-то и пугало.)

— Сирил? - оглянулся я. - Ты куда запропастился?

— Я здесь, - отозвался он и вышел в холл. Вид у кузена был вполне цветущий, он

явно успел поправить здоровье.

— Ты же у нас дамский угодник?

Сирил не стал отрицать, но подозрительно уточнил:

— А какое это имеет значение?

— Есть идея, - ответил я. - Я, так и быть, потерплю тебя в гостях еще какое-то

время, если ты возьмешь на себя труд ответить на несколько писем... хм... игривого

содержания.

— Отлично! - обрадовался он и схватил шляпу, которую до того небрежно повесил

на лампу.

Правда, при виде горы писем энтузиазм кузена немного увял.

— Мне бы такой успех у прекрасного пола, - пробормотал он, вороша

корреспонденцию.

— Поверь, ты передумаешь, и очень скоро, - заверил я. - Держи вот, ознакомься.

Сирил взял у меня письмо, пробежал глазами, после чего выронил его на стол и

отошел на пару шагов.

— Однако... - произнес он и принялся натягивать только что снятые перчатки. Я его

вполне понимал: кое-какие письма хотелось облить спиртом дезинфекции ради. Или

керосином. И чиркнуть спичкой.

— Приступай, - сказал я. - Или это — или домой.

— Ты не оставляешь мне выбора, о жесткосердный! - мрачно произнес Сирил и

взял еще одно послание двумя пальцами. Похоже, ему тоже не хватало спирта.

Убедившись, что кузен занят делом, я сбежал в оранжерею и прекрасно провел там

время до вечера, когда ко мне постучал взъерошенный Сирил.

— Это тебе, - сказал он, сунув мне пачку писем.

— Зачем? - я спрятал руки за спину, но кузен решительно запихнул конверты мне

за пазуху.

— Ты просил отложить самые подозрительные, вот и наслаждайся!

Зря я заглянул в письма перед сном, ох, зря... Ночью мне опять не спалось!

*

Утомленный работой, Сирил не спустился ни к завтраку, ни когда принесли ответы

на вчерашние письма, ни даже когда я отбыл на первое из назначенных свиданий.

Первое рандеву было назначено в соседнем городке, Илкли. Несколько сотен

домиков расположились на берегах живописной речушки, тут же, на набережной,

нашлись паб и кондитерская, средоточие светской жизни Илкли.

Разумеется, путь мой лежал в кондитерскую, не в паб же леди приглашать! Хотя,

подумал я при виде претендентки на мою свободу, там она смотрелась бы намного

органичнее.

Высокая крепкая девушка за столиком у окна читала журнал, недовольно хмуря

темные брови, и так увлеклась, что мне пришлось не просто кашлянуть, а

изобразить приступ бронхита, чтобы она меня заметила.

— Мистер Кин? – спросила она, протягивая мне руку на мужской манер.

— Да. Мисс Колхаун?