с длинными-длинными шеями, унизанными металлическими кольцами, серьгами,
оттягивающими мочки ушей до плеч, или с тарелками в нижней губе... Если честно, я
предпочел бы туземок!
Причина шума была очевидна: по лестнице с трудом поднимался Сирил. Еще и
напевал, негодяй!
— Где тебя носило? - мрачно спросил я, выглянув из своей комнаты.
— Птичек наблюдал, - честно ответил Сирил и уточнил, деликатно икнув (должно
быть, шампанское стремилось наружу): - Ночных!
Я ничего ему не сказал — что толку, если наутро он ни слова не вспомнит? - но
после завтрака отконвоировал кузена в отчий дом, заявив, что уговор уговором, но
срок пребывания Сирила у меня в гостях мы не уточняли.
Тетушка обнаружилась в холле, она как раз надевала перчатки.
— Вик? – удивилась она, поправляя шляпку. – Сирил, дорогой!
Сирил покорно подставил щеку для поцелуя, стараясь не дышать на родительницу
ядреным перегаром.
— Здравствуйте, тетушка, - я попытался отвлечь огонь на себя. – Куда вы
спешите? Подвезти вас?
— Право, не нужно, за мной заедет Мирабелла. Ты что-то хотел?
— Именно, - ответил я. - Тетушка, прошу вас о крохотном одолжении! Мне нужно
ответить на письма милых дам, но...
— Ничего больше не говори! - перебила она, прислушиваясь. - Я поняла. Если
хочешь, возьми в библиотеке письмовник, там есть общепринятые ответы на
письма... сообразишь, я думаю. А мне пора, Мирабелла уже здесь!
На улице нетерпеливо гудел клаксон автомобиля.
— Что за спешка? - попытался я проявить вежливость. - Какая-нибудь распродажа
или?..
— Боже, о чем ты! - всплеснула руками тетушка. - Тут такое... такое! Миссис
Таусенд обвинила меня в небрежении, как тебе это? Меня! Она заявила, что я
должным образом не занимаюсь делами шахтерских семей!
— Ужасно, - искренне сказал я. - И что же вы намерены делать? Осчастливить этих
бедолаг?
— Увидишь, - грозно ответила она. - Все увидят! Мирабелла обещала помочь...
С этими словами она удалилась, оставив меня гадать, что же могут учинить две
решительно настроенные женщины. Впрочем, сейчас у меня голова болела о
другом.
Письмовник — это прекрасно, но инструкций о том, как отвечать на разудалые
письма наподобие «на мне алые подвязки и шелковые чулки, а вы, мой тигр, рвете
шнуровку корсета зубами, выпуская на волю жаждущую плоть». (Уточнения, чью
именно плоть, не было, но это-то и пугало.)
— Сирил? - оглянулся я. - Ты куда запропастился?
— Я здесь, - отозвался он и вышел в холл. Вид у кузена был вполне цветущий, он
явно успел поправить здоровье.
— Ты же у нас дамский угодник?
Сирил не стал отрицать, но подозрительно уточнил:
— А какое это имеет значение?
— Есть идея, - ответил я. - Я, так и быть, потерплю тебя в гостях еще какое-то
время, если ты возьмешь на себя труд ответить на несколько писем... хм... игривого
содержания.
— Отлично! - обрадовался он и схватил шляпу, которую до того небрежно повесил
на лампу.
Правда, при виде горы писем энтузиазм кузена немного увял.
— Мне бы такой успех у прекрасного пола, - пробормотал он, вороша
корреспонденцию.
— Поверь, ты передумаешь, и очень скоро, - заверил я. - Держи вот, ознакомься.
Сирил взял у меня письмо, пробежал глазами, после чего выронил его на стол и
отошел на пару шагов.
— Однако... - произнес он и принялся натягивать только что снятые перчатки. Я его
вполне понимал: кое-какие письма хотелось облить спиртом дезинфекции ради. Или
керосином. И чиркнуть спичкой.
— Приступай, - сказал я. - Или это — или домой.
— Ты не оставляешь мне выбора, о жесткосердный! - мрачно произнес Сирил и
взял еще одно послание двумя пальцами. Похоже, ему тоже не хватало спирта.
Убедившись, что кузен занят делом, я сбежал в оранжерею и прекрасно провел там
время до вечера, когда ко мне постучал взъерошенный Сирил.
— Это тебе, - сказал он, сунув мне пачку писем.
— Зачем? - я спрятал руки за спину, но кузен решительно запихнул конверты мне
за пазуху.
— Ты просил отложить самые подозрительные, вот и наслаждайся!
Зря я заглянул в письма перед сном, ох, зря... Ночью мне опять не спалось!
*
Утомленный работой, Сирил не спустился ни к завтраку, ни когда принесли ответы
на вчерашние письма, ни даже когда я отбыл на первое из назначенных свиданий.
Первое рандеву было назначено в соседнем городке, Илкли. Несколько сотен
домиков расположились на берегах живописной речушки, тут же, на набережной,
нашлись паб и кондитерская, средоточие светской жизни Илкли.
Разумеется, путь мой лежал в кондитерскую, не в паб же леди приглашать! Хотя,
подумал я при виде претендентки на мою свободу, там она смотрелась бы намного
органичнее.
Высокая крепкая девушка за столиком у окна читала журнал, недовольно хмуря
темные брови, и так увлеклась, что мне пришлось не просто кашлянуть, а
изобразить приступ бронхита, чтобы она меня заметила.
— Мистер Кин? – спросила она, протягивая мне руку на мужской манер.
— Да. Мисс Колхаун?