Футарк. Третий атт

— Это вы меня простите! – воскликнул Пинкерсон. – Я, конечно, не вовремя,

поздно, без приглашения и все такое. Но у меня возникла гениальная идея!

Мы устроились в гостиной. Я налил инспектору коньяка из почти иссякших запасов

(Сирил изрядно потрудился) и приготовился слушать.

— Я о своем дельце, - начал Пинкерсон. – Наш суперинтендант считает, будто те

случаи вообще никак не связаны. И вообще, вовсе необязательно, что та дама их

убила! Так-то подобных случаев много было, только без смертоубийства. Может,

совпадение, говорит, или намеренно нас на такую мысль наталкивают, чтоб с толку

сбить...

— Но вы с ним не согласны?

— Не согласен! – энергично подтвердил он. – Я уж вам говорил, мистер Кин!

Думаю, эта Черная Вдова их через объявления завлекает и... того! Ну, вы поняли.

— А я-то причем? - не понял я. – Все, что знал о Ларримере, я вам рассказал.

— Ну... – Пинкерсон засмущался, вскочил и принялся расхаживать по комнате,

потом остановился и заявил: - Мистер Кин, я хочу ловить на живца! Объявления,

конечно, не в нашей газете печатают, но подают-то их в Блумтауне, это мы точно

выяснили!

Соображал я после всех сегодняшних перипетий, конечно, медленно, но на это

меня хватило...

— Полагаю, роль живца вы уготовали мне?

— Ну да! Сами посудите, мистер Кин, как-то же та дама жертв выбирает? Узнает

об одиноких да обеспеченных... Да и на внешность смотрит, чтоб не вовсе сморчок

был: такой на любовь с первой фотокарточки не поведется! Ну вот скажите честно,

может она на меня клюнуть?

— Нет, - честно ответил я, взглянув на его грачиный нос и торчащие уши. – Разве

что вы ли бы тайным миллионером, и об этом знала вся округа.

— Вот видите! А такой шанс пропадает... Мистер Кин, вам ничего делать и не

придется, – заверил Пинкерсон, пылая энтузиазмом. – Я и объявление сам размещу!

Телеграммой!

— Какое еще объявление?

— Да брачное же! Для этой... Черной Вдовы! И тогда...

— Погодите! - остановил я. - Давайте по порядку. Вы хотите от моего имени

направить объявление о знакомстве?

— Именно! – подтвердил он, извлек из кармана кипу разнокалиберных бумажек и

порядком изгрызенный карандаш и уселся в кресло. – Вот, я тут набросал примерно,

послушайте-ка... «Образованный и обеспеченный джентльмен сорока семи лет,

холостой и бездетный, зовет на счастливый брак даму или девицу приятной

наружности. Расстоянием не стесняться. Во избежание излишней переписки

желательна фотографическая карточка». Как вам, а?

Голос Пинкерсона звучал гордо.

— Мне еще нет сорока семи, - мрачно сказал я.

— Ничего страшного, - заверил инспектор. - Она постарше выбирает, но я решил,

что пятьдесят — это уже многовато, еще немножко — и старик. А вот сорок семь —

в самый раз, мужчина в самом расцвете лет, солидный, но не старый... Это

человеческая психология, я читал, - гордо добавил он. - Ну и вообще, вы, может,

просто хорошо сохранились!

— С этим спорить не стану, - вздохнул я.

Энтузиазм Пинкерсона приспособить бы вместо движителя ротора турбины на

электростанции в Кампочите — они бы все окрестные города энергией снабжали...

— Наверно, надо еще и внешность указать, – озаботился он, по-своему поняв мою

гнусную ухмылку. – Гхм... как бы это покрасивее... Высокий и стройный джентльмен,

блондин с благородной проседью и голубыми глазами ищет ту, что составит его

мужское счастье и разделит с ним радости жизни...

Он вдохновенно принялся черкать в своих записях, кажется, уже нисколько не

сомневаясь в моем согласии.

С другой стороны, вдруг Ларример и правда угодил в сети этой Черной Вдовы, как

высокопарно именовал ее инспектор? Чего только не бывает...

— Вы мне льстите, - заметил я, услышав очередной пассаж Пинкерсона. Что-то о

моей спортивной форме, если я правильно понял иносказание.

— Ничуть! – отмахнулся он. – Надо ж вас покрасивее расписать! Чтоб она точно

клюнула...

— Вы фантазер, - вздохнул я. - Но что с вами поделаешь...

— Я, мистер Кин, образцы читал, - серьезно сказал Пинкерсон. - Для вдохновения!

Сами поглядите, если не верите.

Он протянул мне потрепанный номер "Джеральдтаун Геральд".

— Бедная, но честная девушка двадцати трех лет, - прочитал я первое попавшееся

объявление, - красивая и интеллигентная ищет человека, который бы спас её от

нужды и порока, куда её толкает тяжёлая жизнь. Будет благодарная своему

будущему мужу.

— Мне там больше другое нравится! – признался Пинкерсон. – Про русалочьи

глаза.

— Вот это? Красивая, с русалочьими глазами, вся сотканная из нервов и

оригинальности, зовет на праздник жизни интеллигентного, очень богатого

господина, способного на сильное яркое чувство... Хм, да вы романтик, инспектор!

— Ну что вы! – смутился он и принялся распихивать по карманам свои записки. -

Тут дело такое: объявление денег стоит, чем оно длиннее, тем, стало быть, объект

состоятельнее.

— Логично...