— Да, - кивнул я. Эту газету издавали в соседнем городке, и почему-то именно в
ней всегда оказывались самые интересные спортивные новости.
— Ага... Объявления дают как раз в нее, - пояснил Пинкерсон. - Но кто, мы
выяснить не можем, по телеграфу присылают. А на телеграф кто угодно прийти
может... Думаете, ваш Ларример тоже пал жертвой?
— Не дай боже, - искренне произнес я. - Будем надеяться, что нет, он все же
рассудительный пожилой мужчина!
Пинкерсон вдруг пошевелил носом.
— Селедка... - мечтательно произнес он. - Любовь моей юности... Пища богов...
Где он научился так выражаться, хотел бы я знать!
— Пинкерсон, - сказал я, чтобы сменить тему, - а правда, что к нам переселились
жены погибших шахтеров?
— Угу, - ответил он. - Пока в домах под снос живут, куда их денешь? Девушек в
услужение разобрали, тетеньки постарше кто готовит, кто полы драит... Ваша
тетушка, кстати, дамский комитет по этому делу возглавляет, в смысле, кумекают,
куда их пристроить-то. А мелюзга у них не при деле. Хулиганят, очень даже,
особенно по приезду повадились — голодные, воровали здорово, да и сейчас
случается. Местные их приструнили, только всех уму-разуму не научишь... А вам
зачем?
— Мне мои старые знакомцы сказали, что дети приезжих шалят, - пояснил я. -
Может, они окна и побили. Ладно, Пинкерсон, с Сирилом я поговорю... и очень
серьезно поговорю. Спасибо, что рассказали мне, а не его матушке.
— Ну так я что, не мужчина, - философски ответил он, и я чуть не уронил стул. -
Пошалил, вы его накажете, да и все. Не то миссис Кертис с миссис Вашингтон ему
плешь проедят, если узнают.
— Еще раз спасибо, Пинкерсон, - выговорил я. - Всего доброго. Наведаюсь-ка я к
Таусенду, пожалуй...
Он помахал мне вслед, я выскочил из участка и перевел дух, потом сел в машину и
завел мотор. Пришлось еще подождать, пока протащится груженная всякой
всячиной телега, запряженная прихрамывающей лошадью.
Но Сирила я если и не убью, так побью точно!
4.
Суперинтендант встретил меня с распростертыми объятиями, схватил за плечи и
радостно потряс.
— Эк вы загорели! - сказал он. - Далеко ездили, поди?
— Только не начинайте домысливать дедуктивным методом, как Пинкерсон, -
взмолился я. - Да, был в Мексике по делам, загорел! Кстати, поздравляю с
назначением.
— Так вы у него уж побывали? Сочувствую, он меня скоро с ума сведет! И да,
спасибо. Идемте в гостиную, сейчас чаю подадут...
— Мне Пинкерсон нравится, - честно сказал я, присаживаясь к столу, но тут же
снова вскочил. - Миссис Таусенд, рад видеть! Только отчего у вас такой
расстроенный вид?
— Я дала этой чертовой Джилл расчет, - ответила она, швырнув поднос на стол с
такой силой, что булочки раскатились, я едва успел спасти парочку от падения на
пол. Подобное выражение из ее уст повергло меня в шок, а уж продолжение...
— Проклятая девка воровала все подряд, даже мое нижнее белье! На кой оно ей,
она же втрое меньше! Про деньги и продукты я уж молчу... Вечно все забывала, чай
заварить толком не умела... А самое ужасное — она залила мои герани! Вы же
помните, мистер Кин, как я их люблю, а тут приехали... господи боже! Половина
сгнила, другие засыхают! Ах!..
— Ужасно, - согласился я, переведя дух.
Да... за время моего отсутствия многое переменилось.
После чаепития у Таусендов я направился домой: нужно было привести оранжерею
и Сирила в порядок. Именно в такой последовательности!
Я сделал верный выбор: кузен храпел так, что будить его смысла не было, так что я
занялся оранжереей и едва расслышал стук в заднюю дверь.
Оказалось, это явился Сэм, муж Мэри. Он являл собой зрелище одновременно
забавное и трогательное: старший сынишка сбегал к нему на работу сказать, что
родились близняшки, по такому поводу хозяин расщедрился и отпустил Сэма почти
сразу после обеда, а он, переправив жену с пополнением семейства домой, вновь
поспешил ко мне.
— Спасибо, мистер Кин, - бубнил он, комкая в руках кепку. - Оно, конечно, не в
первый раз, а все равно боязно. Да и на доктора у нас денег нету, а мало ли что...
— Сэм, перестаньте, не такие это траты! - отмахнулся я грязной рукой (как раз
подметал рассыпавшийся грунт).
— Я это, приберусь, сэр! - тут же сказал он, окинув взглядом угвазданную кухню.
Если бы тут оказался Пинкерсон, он непременно сочинил бы историю о поваре,
который зарезал конкурента (или любовника жены, или кредитора), разделал его,
приготовил и подал на ужин. - Что еще сделать надо? Раз уж меня отпустили-то...
— Вы бы лучше жене помогли, - попенял я, хотя от помощи отказываться не стал.
— Там соседка при ней, - сказал Сэм, снимая куртку и засучивая рукава, - она в
этом всяко больше меня понимает! А тут дел-то... Может, еще что надо?
— Да, в оранжерее стекло вставить, - кивнул я. - Закончите - поднимайтесь, я буду
там.