Футарк. Третий атт

Ну и, наконец, несколько экстравагантный мистер Пибоди (самый молодой из

учителей, недавний студент), учил Витольда обращаться с карандашом и кистью.

Получалось у мальчика значительно лучше, чем у меня в его возрасте; впрочем, от

своей клинической неспособности нарисовать даже домик я ничуть не страдал.

Занятия только начались, и сложно было пока сказать, к точным или гуманитарным

наукам склоняется Витольд, но в любом случае он старался.

Единственное, что меня беспокоило (кроме пристального внимания горожан) – так

это то, что Витольд относился ко мне с явной настороженностью. Он легко поладил с

Мэри (она уже души в нем не чаяла), подружился с Сэмом (тот явно был рад

прислуживать воспитанному мальчугану, а не старой даме), был неизменно вежлив

и приветлив с Ларримером, но вот при виде меня моментально замыкался в себе.

Впрочем, с моими родственниками он тоже был очень сдержан, но как-то иначе.

Трудно объяснить, в чем это выражалось… Да хотя бы в том, что со мной наедине

Витольд, и без того немногословный, превращался в настоящего молчуна. Только в

оранжерее он немного оттаивал и даже начинал задавать вопросы – но

исключительно по поводу моих колючих крошек и ухода за ними.

Я сперва подумывал поделиться этой проблемой с тетушкой Мейбл, но потом

решил не торопить события. В конце концов, смерть матери – серьезное потрясение,

потом мальчик оказался в непривычной обстановке, среди незнакомых (пусть и

дружелюбно настроенных) людей, и пока еще явно не разобрался, как себя вести. И

потом, мы все принадлежали не к тому кругу, в котором он привык находиться. Нет

ничего удивительного, что он легко находил подход к прислуге - наверняка научился

у Сигрид, которая говорила, помнится, что верная горничная ценится на вес золота.

Подозреваю, он сумел бы правильно вести себя с лордом Блумберри, или, скажем, с

каким-нибудь вольным художником... А вот как быть с нами, он просто не знал. Вряд

ли в череде многочисленных знакомых его матери попадались скромные эсквайры,

пожилые дамы и отставные полковники… Хотя последние как раз могли

встречаться: то-то они со Стивенсоном быстро поладили!..

В очередной раз обдумывая этот феномен, я собрался подняться в оранжерею,

когда вдруг грянул дверной звонок. Кто-то трезвонил от души.

Сэм бросился открывать (Ларример передоверил ему эту почетную обязанность),

распахнул дверь… да так и замер. Я тоже замер, увидев толпу на пороге.

— Виктор! – воскликнула невысокая темноволосая дама, величаво вплывая в холл.

– Как давно я тебя не видела!

— Я безмерно рад, матушка! – ответил я в тон, обняв ее. Надеюсь, в моем взгляде

не читалось вовсе уж откровенное отчаяние. - Ты прекрасно выглядишь!

— Мы решили сделать тебе сюрприз на Рождество, – очаровательно улыбнулась

она. – Надеюсь, ты нас не прогонишь?

— Ну как ты можешь такое говорить? – фальшиво воскликнул я и снова покосился

на просачивающуюся в двери толпу. Или табор, не знаю, как вернее назвать.

Так. Значит, на заднем плане – Луиза, моя младшая сестра. Заметно располнела с

тех пор, как я видел ее в последний раз, но это и немудрено. Впрочем, выглядит все

равно цветуще.

Рядом с нею супруг, Даллас Макалистер, он ничуть не изменился: все такой же

сухощавый, невысокий, разве что виски поседели. Он улыбнулся мне немного

виновато, мол, я пытался их отговорить, но разве же Шарлотту Кин можно

остановить? Я только вздохнул: если матушка что-то задумала, заставить ее

отказаться от планов — пустая, с этим только отец как-то ухитрялся справляться.

Рядом с Далласом – двое юношей, похожих, как две капли воды. Джеймс и Дуглас,

вспомнил я их имена, они близнецы. Далее… Тут я машинально пересчитал детей и

задал резонный вопрос:

— А почему восемь? Было же семеро!

Матушка воззрилась на меня с укоризной. Если сейчас окажется, что я забыл кого-

то из племянников, мне не поздоровится. И точно...

— Виктор! – воскликнула она. – Нельзя быть таким рассеянным! Я ведь писала

тебе, что Даллас взял на попечение дочь своего дальнего родственника, Элизу, она

осиротела… Ну не могли же мы оставить девочку одну! Тем более они так славно

сдружились с Лаурой…

«Угу, сдружились», - подумал я, глядя, как девочки обмениваются щипками, и

презлыми. Кажется, Лаура была вовсе не в восторге от новоявленной сестрицы, и я

мог ее понять. Элиза, рано созревшая пышная сероглазая блондинка, смотрелась

очень выигрышно рядом с тоненькой темноволосой Лаурой, больше похожей на

мальчишку-сорванца, а в четырнадцать лет, знаете ли, это серьезный повод для

вражды.

Ну да ладно, не вспомнить о воспитаннице – это не так страшно, как забыть

племянника. Кто у нас остался? Девочка с книжкой подмышкой – Лили, они с

Дереком погодки (кому из них сколько, я забыл, но не больше двенадцати, оба