Футарк. Третий атт

мальчишек мне больше не потребуются. Впрочем, я знал, где их найти (обо мне там

ходили крайне интересные легенды.) – Какими судьбами?

— Уголь привез, - ответил он, взяв под уздцы смирную серую лошадь. – Вот

обратно еду. Мистер Кин, а правду говорят, что у вас сынишка объявился?

— Да, Пит, правду, - ответил я, стараясь не измениться в лице.

— О как! А мы думали, опять болтают...

— А что говорят? – заинтересовался я.

— Да разное… - замялся он. – Чего только ни напридумывали! Ну, что вы из

приюта мальчика взяли, это все знают, да особо не верят. Насочиняли уже про

какую-то знатную даму, ну знаете, как в кино… Младенчика кормилице отдали,

потому как дама замужняя была, и позор прятали. А как он подрос, вы его разыскали

и того, забрали. Не дело же, чтобы парень без отца рос!

— Боже, - сказал я. – Надеюсь, хотя бы ваша компания не верит в такую чушь?

— Нет, конечно, - презрительно фыркнул Пит. – Что мы, не знаем вас, что ли? Если

б такое приключилось, разве б вы стали столько лет ждать?

— И правда что...

— Ну, пора мне, мистер Кин, - сказал он и снова приподнял кепку. – Всего вам

доброго.

— И тебе того же, - отозвался я, глядя вслед угольной повозке.

Ну, если мне перемывают косточки даже в бедных кварталах, страшно

представить, что творится в блумтаунском высшем свете!

Подумав об этом, я поспешил скрыться за надежными стенами своего дома, благо

делать в городе мне было совершенно нечего.

Через пару дней ко мне заскочил Сирил, с порога заявил, что всегда знал – я все-

таки сумасшедший, небрежно потрепал Витольда по макушке, сказал, что я изверг,

потому что держу ребенка взаперти, и потребовал, чтобы я привез его к ним с

супругой на денек-другой. И мы с Витольдом развеемся, и Мирабелле с дочерьми

будет приятно… Пришлось согласиться, потому что отвязаться от кузена было

невозможно. Насколько я понял, Сирил строил какие-то далеко идущие планы.

Выезжать приходилось либо рано с утра, либо вечером: внимания публики я бы не

перенес. Тем не менее, поездки себя оправдывали: Сирил был говорлив и весел, а

Мирабелла - неизменно мила и тактична. Она ни разу даже намеком не дала понять,

что ее интересует, какая блажь взбрела мне в голову. Ну а если и заметила наше с

Витольдом сходство, то благоразумно промолчала, разве что с тетушкой Мейбл

обсудила потихоньку.

Витольд же стоически сносил обожание маленькой Сьюзен, которая замучила

родителей просьбами раздобыть ей старшего братика (сестра ее почему-то не

устраивала) и теперь пребывала в полном восторге…

Время от времени мы наведывались и к тетушке Мейбл (предварительно

удостоверившись, что ее приятельниц нет в обозримых пределах и выверив время

визита до доли секунды).

Полковник Стивенсон однажды, подумав, куда-то съездил (как позже выяснилось, к

лорду Блумберри) и вернулся с пони. Я схватился за голову, тетушка Мейбл – за

сердце, Наоби – за нюхательные соли тетушки, а Витольд – за поводья подарка.

Как вскоре выяснилось, он, в отличие от меня, лошадей обожал, немного умел

держаться в седле, и в его лице полковник обрел благодарного слушателя и верного

ученика. Я только рукой махнул, решив, что мальчику все равно нужны физические

упражнения, а верховая езда ничем не хуже всего остального.

Тетушка же взялась за поиск наставников для Витольда, заявив, что я в этом деле

ничего не понимаю, найму из жалости какого-нибудь бедного студента, который сам

толком ничего не знает, а ребенку нужно дать достойное фамилии образование! В

итоге мы обзавелись приходящими учителями.

Мистер Коннорс, сурового вида пожилой джентльмен, разочаровавшийся в системе

школьного образования, преподавал историю, географию и биологию (в последних

двух предметах я и сам мог наставить Витольда, но тетя была непреклонна). Мистер

Дин, маленький и кругленький, очень забавный с виду, но тоже весьма строгий

человек, занимался с мальчиком литературой, французским и латынью (последнюю

тот учил охотно, потому что так проще было запоминать названия кактусов). Мистер

Хокинз наставлял несчастного ребенка в математике (и, по-моему, несколько

увлекался, я в этом возрасте подобные примеры точно не решал).

От музицирования, к счастью, удалось отвертеться: Витольд продемонстрировал

столь вопиющее отсутствие слуха, что даже Сирил, которому медведь на ухо

наступил, поразился. Я бы решил, что этот недостаток передается по линии Кинов

(тетушка-то грешила на Кертисов), если бы случайно не услышал, как Витольд

тихонько напевает, поливая по моей просьбе опунции… Ну что я могу сказать: не

знаю, как насчет способностей, но слух у него точно был. Впрочем, я сделал вид, что

ничего не заметил и не стал выдавать секрета: мне самому не хотелось слушать

бесконечные гаммы и этюды! Помню, как я в свое время от них настрадался…