Функционирование языка как средства идеологического воздействия

Отправитель сообщения выбирает из наличного лексического репертуара то, что наилучшим образом сумеет оказать влияние на партнера по коммуникации (в данном случае на читателя). Если в существующем словаре отправителя такой лексики нет, он видоизменяет, варьирует тот лексический материал, которым располагает (см. 1, с. 11 – 10) или же создает новые лексические единицы. Иными словами, новые единицы словаря появляются в языке для удовлетворения определенных прагматических потребностей. Как справедливо отмечает Г. Брекле, новые лексические единицы создаются в процессе речи как осуществление говорящим определенной коммуникативной интенции, а не как единицы, заранее запланированные им для расширения и пополнения лексики (см. 9, с. 68 – 77).

Акт создания нового слова, как правило, индивидуален. Человек, создающий новое слово, по терминологии О. Найды, – «originator» (см. 15, с. 52), стремится к индивидуализации и оригинальности. Вновь созданное слово проходит несколько стадий социализации (принятия слова в обществе) и лексикализации (закрепление в языковой системе); оно воспринимается «поставщиками» (purveyors), которые распространяют инновации среди масс. Это, как правило, репортеры, работники средств массовой информации. Слово фиксируется в периодической печати. Очередная стадия специализации – принятие слова широкими массами носителей языка. Далее идет процесс приобретения навыков адекватного употребления нового слова, т.е. приобретения коммуникативной компетенции (см. 14, с. 3 – 18). Как известно, любая новизна формы и содержания предполагает прагматическую новизну. На этой стадии прагматика предписывает правила адекватного употребления новой лексической единицы, выявляет типичные для неё контексты, а также условия, противопоказанные для её использования, т.е. создающие прагматическую аномалию (см. 2, с. 9).

Чем же диктуется адекватное употребление языковых единиц? Для правильного ответа на этот вопрос необходимо обратиться к рассмотрению соотношения между факторами двух порядков: содержательного (семантического) и функционального (прагматического).

Различие между семантикой и прагматикой, по мнению Дж. Лича, заключается в том, что первая подразумевает смысл, а вторая – силу. При этом между ними существует сложная диалектическая связь: с одной стороны сила включает смысл, с другой – сама прагматически производна от смысла (см. 13, с. 17).

Между прагматикой и семантикой существует сложная диалектическая связь, своеобразная диффузия. Необходимо различать собственно прагматику, имеющую дело с коммуникативной деятельностью, социальными и речевыми действиями, их целями, мотивами, интенциями, и прагматику как часть семантики, своего рода прагмасемантику, или интенциональную семантику, рассматривающую коммуникативно-интенциональное значение как результат отражения структуры коммуникативных действий в тесной связи со структурными субстанциональными свойствами языковых знаков (см. 7, с. 13).

Очевидно на выбор и адекватное употребление лексической единицы влияют, с одной стороны, такие факторы, как время, цели, интенции говорящего, его социальное положение, с другой стороны – особенности семантики слова. В его значении содержатся определенные компоненты, предписывающие адекватное употребление слова.

При описании новой лексики современного английского языка по линии ограничений на употребление в зависимости от типа прагматических (предписывающих) компонентов в значении нами была выявлена определенная корреляция между типом прагматических компонентов в значениях новых слов и ограничениями на их употребление (см. 4, с. 38 – 46).

В данной статье речь пойдет об определенном слое новой идеологически ориентированной лексики – эвфемизмах, которые представляют благодатный материал для обоснования концепции взаимодействия прагматики и семантики лексических единиц. Интенциональная семантика данных единиц служит основанием для прогнозирования прагматического эффекта высказывания.

С другой стороны, эвфемизм (антифразия) – непрямое, прикрытое, вежливое, смягчающее обозначение какого-либо предмета или явления (см. 3) – возникает по ряду прагматических причин (вежливость, деликатность, щепетильность, благопристойность, стремление завуалировать негативную сущность отдельных явлений буржуазной действительности). Самая большая подгруппа эвфемистической лексики – эвфемизмы, отвлекающие внимание от негативных явлений буржуазной действительности (дискриминация, преступность, наркомания, агрессивная политика и т.д.). Например, для засекречивания своей деятельности торговцы наркотиками создали эвфемизмы типа:

· herb, grass – марихуана;

· grasshopper – курильщик марихуаны;

в кругах правосудия появляются эвфемизмы:

· client – преступник,

· correctional officer – тюремный охранник,

· adjustment center – камера-одиночка,

· correctional facilities – тюрьма.

В сфере политики для прикрытия агрессивных военных действий используются эвфемизмы:

· trouble – бомбёжка в Северной Ирландии;