Форрест Гамп

— Может, в твоем случае это сработает, Форрест. Я-то надеялся, что это сработает и для меня, но посмотри, что со мной стало, — говорит он. — На что я теперь годен? Урод безногий. Ни кола ни двора. Алкаш. В тридцать пять лет — бродяга.

— Бывает и хуже, — говорю.

— Неужели? Это как же? — удивился он, и я собразил, что меня поймали на слове, а потому продолжил болтать о себе — как я в психушку попал, как меня в космос запустили, и как приземлились мы у конебалов, и о старичке Сью, и о майоре Фритч, и о пигмеях.

— Боже правый, Форрест, мальчик мой, досталось тебе — будь здоров. — говорит Дэн. — Как же вышло, что нынче, после таких приключений, ты сидишь со мной рядом на решетке, укрываясь мешком для мусора?

— Сам не знаю, — говорю ему, — но я не планирую тут завистнуть.

— И что же ты для себя планируешь?

— Как только дождь прекратица, — отвечаю, — оторву свою толстую задницу от этой решетки и отправлюсь на поиски Дженни Каррен.

— А где она сейчас?

— Этого, — говорю ему, — я тоже не знаю, но выесню.

— Думаю, тебе понадобица кое-какая помощь.

Смотрю я на Дэна — и вижу, как у него сквозь космы глаза блестят. И подумалось мне, что кой-какая помощь ему бы и самому не помешала, ну да ладно.

Посколько ливень не прекращался, пошли мы Дэном в ночлешку при миссии, где Дэн из своего кармана заплатил два раза по пядесят центов, чтоб нас ужином накормили, и по двацать пять центов за койки. Поужинать можно было и на халяву, если высидеть на какой-то проповеди, но Дэн сказал, что лучше всю ночь под дождем мокнуть, нежели чем тратить наше драгоценное время на бубнеж какого-то святоши об устройстве мира.

Наутро взял я у Дэна взаймы доллар, нашел уличный таксофон и позвонил в Бостон тому парню, Мозу, который у нас в «Битых яйцах» ударником был. Естественно, тот никуда не делся, и, услышав мой голос, удивлению его не было гранитц.

— Форрест, — говорит мне Моз, — не верю своим ушам. Мы ведь думали, что тебя потеряли, чертяка!

По его словам, команда «Битые яйца» распалась. Все деньги, которые посулил им мистер Фиблстайн, съели накладные расходы или что-то в этом роде, а после записи второго диска контрактов больше не предлагали. От Моза я узнал, что теперь им на смену другие команды пришли: «Роллики», что ли, да «Иглы», или как-то так, а ребята из «Битых яиц» разбрелись кто куда и устроились на работу.

От Дженни, сказал Моз, уже давно ни слуху ни духу. После того марша сторонников мира в Вашингтоне, где меня повязали, она вернулась и еще пару месяцев выступала с «Битыми яйцами», но, как выразился Моз, что-то в ней надломилось. Однажды устроила истерику прямо на сцене, и пришлось им заканчивать сейшен без вокалистки. А после она присрастилась к водке, стала опаздывать, и они уже хотели поговорить с ней по взрослому, а она вдруг заевила, что вобще уходит.

Моз сделал вывод, что такое поведение было как-то связано со мной, но Дженни на эту тему не распостранялась. А примерно через месяц, как сказал мне Моз, уехала она из Бостона — якобо в Чикаго, и вот уже лет пять они с ней не виделись.

Я спросил, не поцкажет ли он, как ее найти, и услышал, что у него, вероятно, завалялся ее старый номер телефона, который она дала ему перед отъездом. Он отошел, а через несколько минут снова взял трубку и продиктовал мне номер. А по мимо этого, говорит, «никаких зацепок нету». Я ему пожелал удачи и что непременно зайду в гости, если окажусь в Бостоне.

— Ты на губной гармошке-то играешь? — спросил Моз.

— Ага, — говорю, — когда припрет.

Побежал я к Дэну, перехватил у него еще один доллар и позвонил по этому номеру в Чикаго.

— Дженни Каррен… Дженни? — переспросил мужской голос. — Вроде припоминаю. Симпатяшка. Но она давным-давно уехала.

— А куда, не знаете?

— Да вроде Индианаполис упоминала. Кто ее знает? Устроилась на «Темперер».

— Куда-куда?

— На «Темперер», это шинный завод. Ну, шины выпускает для автомобилей, понимаете?

Поблагодарил я его — и назад к Дэну, поделился с ним.

— К слову сказать, — говорит он, — меня никогда не заносило в Индианаполис. Но я слышал, осенью там красиво.

Решили мы выбираца из Вашингтона автостопом, однако же уехали не далеко. Один дальнобой вывез нас за черту города на своем грузовике, а потом никто больше не останавливался. Наверно, видок у нас был странный: Дэн на своей низкой телешке, а рядом я, шкаф такой. Короче, Дэн говорит: а почему, собственно, мы не можем поехать автобусом? Денег хватит за глаза. Если чесно, мне было не удобно на шее у него сидеть, но я подумал, что он и сам хочет попутешествовать, ему даже не плохо будет вырваца из Вашингтона.

Вобщем, сели мы на автобус до Индианаполиса, я устроил Дэна на сиденье рядом с собой, а телешку его убрал наверх. Он всю дорогу прикладывался к винцу «Красный кинжал» и приговаривал, какое все-таки это дерьмовое место для жизни — наш мир. Может, оно и верно. Откуда мне знать? Я же обыкновенный идиот.