Форрест Гамп

— Как же, как же, Гарвард, алый цвет,[26] — подхватил Большой Сэм. — Да… я был с ним не плохо знаком. Чудные ребята — жаль, что в Йель поступить им оказалось не по уму. — И заржал. — Вобще говоря, у вас вид типичного питонца Гарварда.

Сам не знаю, с какой стати, но тут почуялось мне что-то не доброе.

День клонился к вечеру, и Большой Сэм с парой туземных женщин собрались разместить нас на ночлег. Подвели к травяной хижене с глинобитной дверью и низеньким входом, и у меня в памяти всплыла хибарка, где ютился король Лир. У двери караул поставили: двоих мордоворотов с копьями.

Всю ночь туземцы били в барабаны и голосили «була-була», а нам в щелку было видно, как они приперли огроменный котел и под ним развели огонь. Мы с майором Фритч не знали, что и думать, но, я щитаю, старичок Сью оказался умней нас: забился в угол, помрачнел и затих.

Время — девять или десять часов вечера, а нас даже не покормили, и майор Фритч меня посылает к Большому Сэму — узнать насчет ужина. Высунулся я из хижены, но мордовороты тут же перегородили путь своими копьями. Мне дважды повторять не надо, я назад попятился. И тут меня осенило, почему мы остались без ужина: да потому, что местные нас и припасли на ужин. Вот жесть.

Потом и «була-була», и барабаны смолкли. Слышим — с наружи кто-то лопочет, а другой — похоже, Большой Сэм — его окорачивает. Заспорили, при чем не на шутку. Орут во все горло, и до нас доносица: «чпок» — вроде кому-то доской по башке двинули, что ли. На миг все стихло, а потом снаружи опять затянули свое «була-була» и ударили в барабаны.

Наутро сидим мы в хижене — и являеца к нам Большой Сэм:

— Утро доброе, как спалось?

— Паршиво, черт возьми, — отвечает майор Фритч. — Как тут заснешь под такой вой и грохот?

Большого Сэма аж перекосило от обиды:

— О, прошу прощения. Но, видите ли, мой народ, заметив падение вашего корабля… эээ… так сказать… ращитывал получить дары небес. Мы с тысяча девятьсот сорок пятого года ждем возвращения ваших людей с подарками. А когда мое племя убедилось, что подарков не будет, вас решили отварить и съесть. Мне с трудом удалось вас отстоять.

— Ты мне мозги пудришь, парень? — взвилась майор Фритч.

— Что вы, что вы, — отвечает Большой Сэм. — Видите ли, мои соотечественники, выражаясь вашим языком, еще стоят на пороге цивилизации, а потому питают особое пристрастие к человечине. И белое мясо почитаеца деликатесом.

— То есть ты пытаешься меня убедить, что вы — племя людоедов? — уточняет майор Фритч.

Большой Сэм только пожимает плечами:

— Ну, как бы да.

— Это отратительно, — заявляет майор Фритч. — Послушай, ты должен обеспечить нам полную безопастность и возвращение к цивилизации. Сотрудники НАСА, по всей видимости, уже организовали поиск, и сюда с минуты на минуту прибудет спасательный отряд. Я требую уважения нашего человеческого достоинства, то есть такого обращения, какое было бы оказано прецтавителям любой дружественной державы.

— Во-во, — отвечает Большой Сэм, — с вечера они как раз настроились именно на такое обращение.

— Слушай меня внимательно! — приказывает майор Фритч. — Я настаиваю, чтобы нас немедленно освободили для отправки в столичный или другой город, где имееца телефонная связь.

— К сожалению, — говорит Сэм, — это невозможно. Освободи мы вас из-под стражи, в джунглях вы не пройдете и сотни ярдов, как вас захватят пигмеи.

— Пигмеи? — не поверила своим ушам майор Фритч.

— На протяжении многих поколений мы враждуем с пигмеями. В незапамятные времена кто-то украл у кого-то свинью — сейчас уже все запамятовали кто и где: это окутано мраком тайны. Но мы со всех сторон окружены пигмеями — так ведёца испокон веку.

— Ну, знаешь, — говорит майор Фритч, — лучше уж мы попытаем щастья с пигмеями, чем с презренными конебалами… пигмеи не людоеды, верно?

— Верно, мадам, — отвечает ей Большой Сэм. — Пигмеи — охотники за головами.

— Час от часу не легче. — Майор Фритч совсем скисла.

— Так вот, — продолжает Большой Сэм. — Этой ночью мне удалось спасти вас от котла, но не могу поручица, что сумею долго удерживать моих людей на расстоянии. Они хотят извлечь хоть какую-то выгоду из вашего поевления.

— Неужели? И какую, например?

— Ну, во-первых, племя положило глаз на ваше животное. Его постановили употребить в пищу.

— Это животное — собственность Соединенных Штатов Америки, — указывает майор Фритч.

— И тем не менее, — стоит на своем Большой Сэм. — Я щитаю, вы, со своей стороны, должны сделать дипломатический жест.

Старина Сью хмуро кивает и при этом скорбно поглядывает на дверь.

— А кроме того, — продолжает Большой Сэм, — раз уж вас сюда занесло, будьте любезны на нас поработать.

— Каким образом? — Майор Фритч заподозрила неладное.