Это всегда был он

Поднимаю голову, стряхивая с лица волосы, но взгляд опять затянут влажной пеленой, из-за которой почти ничего не видно. У меня нет слов. Просто нет. Я как будто была слепой все это время, а сейчас от резкости колет глаза. Мысли сумбурные, рваные, пугливые, как выводок маленьких кроликов. Неужели он… может, я ему… не теперь, конечно, но раньше… а вдруг…

Саша вздыхает, медленно моргнув, и осторожно убирает пару волосков, зацепившихся за мои ресницы.

– Ну чего ты? – Он стирает костяшками слезы с моих щек. – Давай рассказывай, что случилось. Я помогу.

– Правда?

– Конечно, – в его тоне слышится совсем другой ответ: «Разве когда-то было иначе?»

Запрещаю себе вспоминать прошлое, мы в настоящем, и мы совсем другие. Еще недостаточно честные и открытые, но себе я уже могу признаться. Парень, что стоит сейчас рядом, нравится мне. Мамочки, он правда мне нравится! Мысль взрывается, как новогодний фейерверк, оглушительно громкий и ослепительно яркий. Я почти ничего не знаю о Саше, редко когда могу понять его эмоции и мотивы, но чувства притяжения и радостного волнения склоняют чашу весов. Это оно, то самое. Сомнений нет.

– Прием-прием, – легонько тормошит меня Морев.

– Ты… – У меня с трудом получается собраться с мыслями и вспомнить, как мы тут оказались. – Ты когда-нибудь…

– Мореева, хватит мямлить. Говори, как есть.

– Ладно. Ты когда-нибудь дрался с преподом?

Светлые брови пораженно взлетают, и Саша запрокидывает голову, глубоко вдыхая.

– Господи, ну за что? – вопрошает он на протяжном выдохе.

– Я задаюсь тем же вопросом, – отзываюсь ошарашенно, ведь недавнее озарение все еще трещит искорками в висках.

– Кто из… погоди-ка. – Саша задумчиво смотрит вниз. – Это Егорыч, да? Черт! В вашей группе изгой – ты?!

– В смысле «в вашей группе»? Я такая не одна? – спрашиваю с облегчением, потому что быть одной из тупиц лучше, чем единственной тупицей.

– Нет, конечно. Это же его фишка. В каждой группе он выбирает студента, на которого точит зуб. В его случае, правда, лучше сказать – зубы.

– Значит, ты тоже? Тоже в списке тупых?!

Я широко улыбаюсь, а Саша растерянно хмурится.

– Эм-м-м… не совсем. Я в другом списке.

– Это в каком? В любимчиках, что ли?! Да быть не может!

– Вообще-то я умный, – Морев пожимает плечами. – И все меня любят. Ну, кроме тебя.

Жар ударяет в лицо, кажется, я даже слышу, как шкварчит кожа. Так Морев еще никогда не ошибался. Пихаю его в грудь, испугавшись, что он может догадаться о том, как сильно изменилось мое к нему отношение.

– Все меня любят. Бе-бе-бе, – кривляюсь я. – Значит, все ясно. Драться с ним ты не будешь.

– Вряд ли это поможет. И что за детские выходки, Мореева? Передразниваешь меня? Серьезно? Не ты ли вопила, что мы уже взрослые?

– О-о-о… – тяну я, недовольно закатив глаза, чтобы уж точно не выпадать из образа «обычной Насти». – Теперь тебе весело? Здорово! Мне ведь мало на сегодня унижений! Продолжай!

– Настя…

– Что Настя? Что?! Зубастик считает, что я идиотка, мечтающая о модных тряпках и замужестве! Сказал, что я ни на что не способна и мне нужно сменить универ! Как тебе?! Класс?! Ты зайди к нему, пообщайся! Уверена, вам будет о чем поговорить! Целых две общие темы: величие математики и моя никчемность!

– Тише ты, не вопи. Он говорит это всем красивым девчонкам. Прими как комплимент.

– Какой еще комплимент? От кого?

– Ну хочешь, от нас обоих.

Морев прикрывает ладонью глаза, тихо рассмеявшись, а я замолкаю, засмотревшись на его улыбку. Ну все, это конец. Я напрашиваюсь на комплименты от Морева. А что дальше? Начну с ним на поцелуи спорить? Кстати, а ведь он мне должен. Вернее, я – ему, но это не столь важно. Боже, да остановите это! Что за мысли?! Стоило осознать свои чувства, как их стало во сто крат больше. Это ненормально. Я помню все свои влюбленности, их было не так уж много, но такой потерянной я себя никогда не чувствовала. Это же Саша Морев, вредный задавака, бесивший меня одним своим существованием. Непробиваемый наглец, с мыслями о расправе над которым я шла в школу и возвращалась из нее. Шумный, раздражающий, непоседливый, но все же иногда он был… забавным, внимательным, милым… А не слишком ли часто я о нем уже тогда думала? Мне нужна срочная психологическая помощь и капельница для очищения крови от гормонов!

– Скоро ведь коллоквиум, да? – ровным тоном спрашивает Саша, вернув себе серьезность, за что я ему очень даже благодарна.

– Угу.

– Ну вот, напишешь его хорошо, и Егорыч отстанет.

– Да ну? Все так просто?

– А что не так?

– То, что я не смогу написать его хорошо. А еще подготовиться к следующей практике, где лично для меня будет устроена промежуточная проверка. Это будет позор века. Приходи посмотреть, тебе понравится.

– Ты учишься в политехе и не сечешь в математике?

– Как бы тебе сказать? Мой максимум – таблица умножения и деление в столбик. И я учусь на дизайнера, а не на калькулятор.

– И как ты экзамены сдала?

– Пятачок под пяточку – творит чудеса.

– Ладно, – кивает Саша и вытягивает руку, перебирая пальцами. – Дай мне задание.

– Зачем? Если его решишь ты, а не я, то…

– Дай посмотреть, – настойчиво повторяет он.