Эшелон сумрака

Оушен помог мне подняться, внимательно оглядел платье и шубу, а после забрал из рук дурнопахнущую алкоголем тряпочку, вручил такие же как у него перчатки и уместил на моей голове летящий цветной платок, на который лег металлический венок. Я сперва общупала его руками, не понимая зачем он нужен, но потом всё равно кивнула, вспоминая, что нужно ещё спросить про пояс на шубе, однако… это было лишним, потому что на ней были пуговицы! Большие, разноцветные где-то в своей глубине и удивительно красивые. Спереди – как я и просила его.

– Вы не забыли… – восхищенно шепнула ему я, когда он уже вёл меня к вагону с выходом.

– Госпожа, – окликнул меня врач, – не забудьте про анализы – завтра утром сюда необходимо справить малую надобность.

Я застыла, пытаясь понять, что именно от меня нужно. В голову приходило только очень странное.

– Арзт! – заметил мою нерасторопность лорд, – озвучивай свои неблагопристойные врачебные просьбы наедине.

И мы пошли дальше, закрыв за собой дверь.

– А что сделать то надо? – неуверенно спросила я.

Оушен не ответил. Он не произнес и слова за всё время, пока мы шли до расправленной лестницы, недалеко от которой стояла большая обтянутая чёрной кожей карета, в которой мы должны будем куда-то ехать. Не такая высокая как поезд, но большая по сравнению со мной.

– Посетим пару нужных мне лавок, а после – несколько развлекательных для тебя. Что думаешь? – помог спуститься мне мужчина, сперва опустив маску на лицо.

Я улыбнулась, считая, что даже без последних мне будет очень интересно. Вот только мысли всё оставались в другом месте, потому я и чувствовала себя не так, как обычно. Наконец, когда мы подошли к карете, я собралась с силами:

– Я могу быстро сбегать до кухонного окна? Веста… она…

Несколько секунд лорд думал и, кажется, злился.

– Хорошо, – выдал он с недовольством, – раз я обещал тебя отпустить, как появятся туфли, – и поторопил, – я жду.

Я поборола яркую радость и благодарность и рванула в сторону конца поезда, где, оказывается, неспешно и боязливо толпились женщины из слуг, так же, как я сама ещё недавно.

Пришлось поддерживать венок, стягивающий платок на голове, чтобы он не улетел. И сжать в кулаке неудобный и очень длинный подол нового платья, пачкать которое даже о промёрзшую землю не хотелось.

А дальше стремительно бежать, ощущая колкий холодный ветер на щеках и шее, не закрытой ни мехом, ни платком с головы. Венок из металлических прутиков только холодил, и я чувствовала себя странно – будто только сейчас смогла вдохнуть воздух ясно и свежо, как делала это тогда на крыше.

Повариху я почти сбила с ног, врезавшись в неё с размаху и обняв что есть сил.

– Неужто уже…? – она бегло, но с волнением оглядела моё лицо, прижав горячие сухие ладони к моим щекам, – нарядил тебя, как куклёнка.

Её голос немного подрагивал, кажется, от холода, но я была счастлива только от того, что не видела в её глазах слёз.

– Всё хорошо! – заверила её, – Оушен сейчас повезет меня на к-карете! Представляешь?

– Больно дается тебе твоё бахвальство, Лушка? – не так громко, как обычно, но и так, чтобы услышали девушки за её спиной, рассмеялась Шага.

Все они прыснули и отвернулись, стоило донестись звуку шуршащих по мерзлой земле колёс.

– Мне не больно, Шага, – решила ответить ей, – и не будет больно.

Она опустила глаза, как и все остальные, когда дверца кареты отворилась, а из её нутра раздался голос лорда:

– Луана, нам пора.

Я сжала вмиг опустившиеся руки Весты, взяла её лицо в свои, повторяя её прошлые движения, и, глядя в обеспокоенные глаза, прошептала:

– Я смогу прийти вечером на кухню, хорошо? И мы сможем поговорить… и я тебе всё-всё расскажу!

– Лу, не задерживай меня, – уже строгое.

Веста отпускать меня не хотела, старалась удержать за руку, отчего мне пришлось забрать её лёгким рывком.

На козлах сидел с интересом разглядывающий меня мужчина. Он было спрыгнул, чтобы помочь взобраться по ступеням, однако был отправлен обратно властным взмахом руки лорда, а мне пришлось опереться на его руку вновь. Как какой-то высокородной госпоже. Это вызвало улыбку ровно до того момента, пока я не села на ледяное сидение и не вздохнула сырой и тяжёлый воздух кареты, в то время как передо мной явилась знакомая, но совершенно чужая маска. Мне хотелось видеть его лицо, а не тот холод, к которому я успела привыкнуть ранее, но отвыкла за считанные мгновения.

– Строительная мастерская, – отдал приказ Оушен.

И мы двинулись мимо застывшей толпы женщин, покачиваясь на ухабах и подпрыгивая при каждом выезде из колеи.

– Могу открыть окно? – спросила и потёрла нос от уже надоевшего запаха.

– Скоро начнется снегопад, – безразлично ответил мужчина.

Я поджала губы и отвела глаза к мутному стеклу. Как же я радовалась тому, что в Эшелоне нет маленьких окон, обтянутых паюсом, к каким привыкли у нас в деревне, и не было стекла, какое использовали богатые. Из-за этого я всегда чувствовала свежесть и солнечные лучи – сейчас казалось, что я вновь вернулась в дом сестры, где всегда было мрачно и холодно даже в жаркую летнюю погоду.