Эшелон сумрака

– Но он ведь ещё не начался, – едва слышно прошептала я, вспоминая, что когда бежала и стояла рядом с Вестой, не было даже пролетающей снежинки с неба.

Лорд молча протянул руку к находящейся с другой стороны от дверцы ручке, дёрнул, и стекло опало вниз, исчезнув где-то внутри. Я с восхищением выдохнула и подняла нос к новому воздуху с улицы.

– Спасибо! – радостно подсела к окну я.

– Тебя невероятно просто радовать, Лу, – усмехнулся сквозь маску лорд, – я не успел сделать тебе ни единого подарка, а ты уже благодарна.

Я улыбнулась ему, мечтательно вглядываясь в скачущие мимо заиндевелые кустики и деревья на пустыре.

– Это плохо, господин? – спросила у него.

– Убирай это слово из употребления, – он приподнял маску, словно она успела надоесть и ему, – в отношении меня – точно. И твоё радостное отношение ко всему не может быть плохим – оно мне выгодно.

Я вернула взгляд ему. При таком ясном свете его лицо казалось светлее, шрамы розовее и чётче, а кровяные трещины ярче.

– Я могу…? – я нащупала в кармане тот самый влажный платочек, который забрала у врача, когда он брал мою кровь, и достала его, чтобы потянуться к одной из собравшихся кровяных капель.

Отвечать он не стал, только подался вперед, прислонившись лицом к моей ткани, уже немного запачканной красными каплями.

Я смущенно улыбнулась, аккуратно промокнула несколько мест под его глазами и отсела обратно, чувствуя себя так же странно, как тогда на его руках. Тепло и приятно, но совершенно невозможно.

– Вы всё… вы говорите почти про всё, что я делаю… что оно вам выгодно, – неуверенное от меня, пока он выпрямлялся и откидывался на спинку своего диванчика, – можете… пообещать мне, что скажете, когда я стану для вас… не выгодной, а… если полюбите меня.

На его лице растеклась довольная, но смешливая улыбка.

– Ты непосредственна, Лу. Это прекрасно, – он приподнял голову, – и я обещаю тебе, что признаюсь в этом, как только смогу осознать сам.

Щёки не смогли покраснеть только потому, что становилось было холодно, а жара из нутра тела во мне оставалось мало.

– В ином случае можешь потребовать с меня всё, что угодно, и я, в свою очередь, обязан буду это исполнить, – усмехнулся мужчина.

Я отвела глаза к закончившемуся полю и успела заметить появившиеся кривые деревянные домики, как будто выбравшиеся из моей головы – так выглядела вся наша деревня, отчего мне стало немного страшно. Я сжала руки в замок, поскрипев замёрзшей кожей.

– Центр этого городка должен быть не таким… кошмарным, – пробормотал Оушен, – я предполагаю, что у них есть по крайней мере одно место подобающего вида.

– Вы просто привыкли к роскоши, гос… Оушен, – поправила себя под его немного осуждающим взглядом я.

А после поймала усмешку.

– Я самый неприхотливый лорд столицы, если ты имеешь ввиду именно это, – мягкий взгляд на снова смутившуюся меня, – обращение «ты», Лу. Ты удивительно нерадивая воспитанница.

Я опустила глаза и выдохнула:

– Вы воспитываете меня, как свою будущую жену? – прямой, но очень тяжело давшийся мне вопрос.

– Правда, – короткий ответ.

Я кивнула и подняла взгляд.

– Насколько честной и… прямой в разговоре с вами я могу быть? – я выдохнула и немного поёрзала на сидении.

Его глаза загорелись от интереса и будто… азарта? Как у кота во время охоты за мышью.

– Предельно, – он был воодушевлён.

Я же вновь кивнула.

– Мне кажется, что вы не правы, – очень плохие слова, за которые меня могли бы забить камнями, повесить или избить палкой где-нибудь в центре этого самого города.

– И в чём же? – подался вперёд мужчина, даже не скрывая того, что ему это нравится.

Я замешкалась, не понимая, отчего он так отвечает.

– Вы говорите, что воспитываете меня сейчас, – я закусила губу, – но до этого говорили, что будете меняться сами, чтобы не поступить так, как… – я осеклась.

Он выпрямился и закинул ногу на ногу.

– Хочешь сказать, что это ты меня воспитываешь? – его глаза сощурились от улыбки.

Неуверенный кивок, а следом резкое мотание головой.

– Не так грубо и… не я, а вы сами, – поправила я.

– Строительная мастерская, милорд! – заставил вздрогнуть меня кучер.

Оушен хмыкнул, поднялся на ноги и вышел из кареты, придержав после себя дверцу и подав руку мне.

– Маска, гос… – напомнила я.

Он одним движением дернул её вниз и наклонился к моему уху:

– Ещё одно такое обращение, и кухонные походы закончатся, даже не начавшись.

Говорил он не зло и без холода, но я всё поняла сразу, потому и кивнула.

– Как скаже…шь, – буркнула себе под нос.

– Знала бы ты, как я рад! – мою руку сжали, и меня сами повели в открытую дверь напротив, у которой стоял и ждал мужчина-лавочник, оглядывающий Оушена и меня с благоговением.

Дорога здесь была вся в рытвинах, потому приходилось почти перепрыгивать их, чтобы нормально идти за лордом.

– Чистой воды ретроградство, – недовольно процедил мужчина, – весь ваш город такой? – спросил он у торговца, не успевшего раскрыть рот, – либо именно вы принципиально предпочитаете окраину?

– Э-это центральная площадь, милорд! – возразил лавочник.