Эшелон сумрака

– Я могу уйти, господин?

Второй мужчина пару раз перевел хмурый взгляд с меня на лорда. Мне же досталось одно прохладное и строгое:

– Нет.

Вода была тёплой. Но руки всё равно оставались ледяными от страха и непонимания.

– Не переживайте, юная госпожа, – подбодрил меня мужчина, – я вам не наврежу.

Он подождал, когда я вытру руки, вымыл свои всё в той же воде и махнул рукой тому, кто всё это унес, а после… начал доставать что-то из своего чемоданчика. Сперва это был прямой кусок мутного стекла, затем спаянные в один два ножа и набор тряпочек, которые были смочены чем-то остро пахнущим из прозрачного бутылька.

– Вы отрежете мне палец? – я сидела с широко раскрытыми глазами.

Мужчина улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– Нет, юная госпожа, – его голос был мягким, – только сделаю надрез и соберу немного вашей крови. Можно мне вашу ладонь?

Я ещё раз оглядела молчаливого Оушена, который в моих мыслях должен был защищать от такого, а не… делать сам. А после неуверенно протянула ему трясущуюся руку.

Господин достал небольшой ножик из кожаного свертка, обвалял его в промоченной ткани и поднес к моей руке. Я зажмурилась.

А через секунду открыла глаза, потому как к порезам я привыкла, но к тому, что на них давят, пытаясь выдавить кровь – нет. Мужчина справился за мгновения, затем отдал мне тот самый неприятнопахнущий платок, а алые капли поместил на мутное стекло. Туда же было отправлено что-то из другого флакона.

– Первая, милорд, – что-то совсем непонятное сообщил ему господин.

Я услышала, как выдохнул Оушен через маску, запрокинув голову к потолку.

– Резус? – ещё сильнее сбил меня он.

– Я н-не…

– Так определи! – нетерпеливое.

– Как скажете, милорд, – дернулся мужчина, – мне нужен ваш палец ещё раз, госпожа.

Я уже с интересом подала её, тая в сердце надежду, что смогу обо всём расспросить после.

Надрез.

– Ты веришь в судьбу, Арзт? – странный вопрос от лорда.

– Только в божий промысел, милорд, – сосредоточенно буркнул второй, делая что-то на этой же стекляшке, – положительная!

– Божий промысел, – хмыкнул Оушен, – это вряд ли.

– М-мне подготовить в-вагон, милорд? – с горящими глазами спросил мужчина.

Секундная заминка и тяжелый ответ, сквозь металл маски:

– Нет.

– Но госпожа… – прошептал мужчина.

– Я сказал тебе, – ледяное, – можешь идти.

Они оба поднялись, только если второй это сделал с неудовольствием и немного тяжело, то лорду всё удалось легко и по высокородному плавно. Его плащ мазнул по уголку стола, я же осталась сидеть за ним, понимая, что никто ничего мне не объяснит.

– Вы забыли, господин! – я повернулась к мужчине, забирающему свою шляпу и протянула испачканный кровью платок.

– Держите еще пару минут, графиня, – поджал губы он.

Лорд же застыл в тот момент, когда я позвала не его и, кажется, смотрел на меня – сквозь маску я могла лишь чувствовать это, но не видеть.

– Я не приду вечером, Лу, – холодно произнес он.

Я опустила глаза к полу.

– Но ты можешь подняться на крышу, – добавил он, – третий вагон от кабинета.

Я вскинула взгляд.

– А что там, в этом вагоне? – не удержалась я.

Он молча отвернулся и зашагал к двери.

– Там нет окон, милорд, – рванул за ним мужчина.

– Но есть люк, – ответил ему Оушен.

И они двое вышли, оставив меня одну с неразгаданными вопросами и копной мыслей в голове.

Глава 8

Тёплая ночь.

Босые ступни ступают по нагретому за день металлу. Это так же приятно, как идти по вязкому илу деревенского озера или по мелкому гравию насыпной дороги. Так, словно возвращаешься в детство под мягкое заботливое крыло бабушки-травницы, с беззаботными днями и спокойными ночами.

Это были одни из самых приятных воспоминаний за всю жизнь. Вот только все они уже покрылись толстым слоем из неприятия, страхов и мрака, появившихся сразу после её смерти.

Но я не любила оглядываться назад, потому держала на лице возбуждённую эмоциями улыбку, способную, кажется, дарить мне свет впереди. Я сама себе казалась светом в такие моменты, словно моя душа хотела воспарить и совсем не желала держаться в теле. Возможно это было печально, но поистине захватывающе – жить и не знать того, что будет впереди.

Вагон кабинета. И три вагона после него – вперед, потому что тот, что я прошла, того самого люка не имел. Что вообще за комната без окон?

– …которые полгода, милорд? – голос того странного старика со шляпой.

– Я не считаю, – безразличный ответ.

Но без маски, а главное чёткий. Потому я и села возле того люка, из которого доносились голоса.

– Доброй ночи, господа, – решила обозначиться я.

– Маленькая госпожа, – поприветствовал меня мужчина, – вам не страшно находиться на крыше? Это должно быть очень высоко.

Я вгляделась в маленькую щёлочку люка, но не смогла разобрать и очертаний. Ткань ли была мне преградой, или же что-то похожее, но от этого было ещё интереснее.

– Нет, господин, – отстраненно ответила я, – только на поворотах опасно – а обычно очень даже спокойно.