Эдера 2

Ведь не мог же взрослый человек затеряться в городе, ведь он наверняка знал, что синьор Росси будет ждать его (в правдивости слов Джузеппе Эдера не сомневалась ни секунды), ведь он знает, как она любит его как без него скучает, знал, что надо как можно быстрее возвращаться в Ливорно!

Эдера не сомкнула глаз почти всю ночь, размышляя о произошедшем. Иногда она поднималась, шла в комнату к детям и смотрела на них, поправляя сбившееся на пол одеяло.

Она заснула только под утро...

Эдера слышала, как кто-то звонил по телефону, слышала, как Маргарита говорила, что синьора спит, но она знала, что это не Андреа...

Когда Эдера проснулась, солнце уже стояло в зените. Опять день, и опять — без него, Андреа...

О, Пречистая Дева — неужели ты не услышала моих молитв?!

У Эдеры, которая теперь ощутила всю неизбежность наступления дня, неизбежность одиночества, внезапно разболелась голова. Боль началась где-то сзади, в затылочной части.

Скрестив пальцы, она обхватила голову ладонями, и когда рука ее погрузилась в мягкие волосы, а тонкие их пряди заструились между пальцами, она на какой-то миг позабыла даже о головной боли. Она осторожно нащупала место, где болело; ноющая боль возникала за ушами и тянулась до завитков на затылке.

С внезапной решимостью Эдера откинула прочь одеяло, сунула ноги в мягкие домашние тапочки, немного приподняла жалюзи и с помощью карманного зеркальца, лежавшего на трюмо, попыталась было рассмотреть в отражении настенного зеркала изболевшийся затылок.

Что же там болит?

А-а-а, какая разница — ведь она прекрасно понимала, что эта боль связана не с недомоганием, а с тем, что Андреа нет с ней.

Впрочем, отсутствие любимого и было для Эдеры самым настоящим недомоганием.

В комнату вошла Маргарита Мазино — она уже была в курсе всего произошедшего.

— Синьора, звонил синьор Отторино,— произнесла она — ты спала, и я решила не будить тебя...

— Отторино звонил?

В голосе Эдеры прозвучала надежда

— Да.

— Ну, что? Он выяснил что-нибудь насчет моего мужа? — спросила Эдера.

— Он этого не говорил. Сказал только, что сейчас отправляется в Рим.

— В Рим? Но ведь Андреа был в Палермо! — воскликнула Эдера, ничего не понимая.

Мазино многозначительно покачала головой.

— Наверное, он улетел, чтобы искать чьей-нибудь помощи... Ты ведь не знаешь, синьора Давила, какие у нашего хозяина связи...

Как ни странно, но это известие немного успокоило Эдеру, вселив в ее сердце надежду.

«И какой все-таки благородный человек, этот Отторино дель Веспиньяни, — подумала она с невольным уважением, — ведь Андреа для него, по сути никто, так, домашний архитектор — а Отторино воспринял все это так близко к сердцу... Какой он великодушный, какой честный и порядочный...»

Новости, которые привез Адриано, были столь неожиданными, что Отторино сперва даже и не мог сообразить — радоваться ему или печалиться.

Как оказалось, полицейские чины в Палермо были совершенно уверены, что задержанный — ни кто иной, как Альберто Барцини, и что его отговорки о том, что арестован невиновный ни что иное, как обыкновенная уловка.

— Странное дело, — произнес Адриано, усаживаясь в кресло рядом со своим гостем и протягивая ему фотоснимки. — Посмотри.

Отторино взял снимки — с каждого на него смотрел Андреа Давила.

— Думаешь, это твой архитектор — осведомился Шлегельяни.

— Ну да,— протянул Отторино.— А то кто же?

Это и есть тот самый Альберто Барцини, которого ищут, — произнес бывший шеф спецслужб.

Отторино поднял взгляд на собеседника.

— Нет, это — одно лицо...

— И не говори. Природа иногда шутит... И очень зло шутит,— сказал Адриано.

Отторино вопросительно посмотрел на него.

— Над кем?

— Надо всеми.

— Ты имеешь в виду, — медленно начал он,— ты имеешь в виду, что...

— Я ничего не имею в виду,— мягко произнес Шлегельяни,— я имею в виду только то, что я сказал...

— Так, так что там в Палермо? — дель Веспиньяни решил вернуть беседу в первоначальное русло.

— Полиция и прокуратура совершенно уверены, что арестовали Барцини...

— Это я уже слышал.

— Ты слышал, но не все: и теперь они могут заявить прессе и общественности, что организованная преступность побеждена...

— То есть, — медленно начал граф,— не хочешь ли ты сказать, что им на руку арест Андреа?

— Совершенно верно — именно это я и хочу сказать,— заключил Шлегельяни. — Если даже они и начнут сомневаться, что арестованный — не Барцини, они вряд ли дадут этому ход. Понимаешь?

Отторино поджал губы.

— Да.

— И единственное, что может спасти теперь Андреа — так это если кто-нибудь подтвердит его личность. Кстати, думаю, что настоящему Барцини это тоже на руку: такая неожиданная удача, схватили по ошибке какого-то олуха, который и будет отбывать срок вместо него. Думаю, что его сообщники на очной ставке, если таковая и последует, будут все валить на Андреа, чтобы выгородить своего патрона. Так что Андреа придется отбыть срок вместо настоящего преступника,— задумчиво повторил Адриано.

Подавшись корпусом вперед, дель Веспиньяни с интересом спросил:

— Кстати, а какой?