Две судьбы

If the voice of "Mrs. Brand" was (as I believed it would prove to be) the voice of a stranger, I resolved to offer her delicately such help as lay within my power, and to return forthwith to my post under "the shadow of Saint Paul's."	Если голос "мистрис Бранд" окажется мне незнаком (как я думал), я решился предложить ей деликатно такую помощь, какой мог располагать, и вернуться к моему посту под "тенью св. Павла".
The first voice that spoke to the boy was the voice of a child.	Первый голос, заговоривший с мальчиком, был голос ребенка.
"I'm so hungry, Jemmy-I'm so hungry!"	- Я так голодна, Джеми, я так голодна!
"All right, missy-I've got you something to eat."	- Я вам принес покушать, мисс.
"Be quick, Jemmy! Be quick!"	- Поскорее, Джеми, поскорее!
There was a momentary pause; and then I heard the boy's voice once more.	Наступило минутное молчание, а потом я опять услышал голос мальчика:
"There's a slice of bread-and-butter, missy.	- Вот ломтик хлеба с маслом, мисс.
You must wait for your egg till I can boil it.	А яичко подождите, пока я сварю.
Don't you eat too fast, or you'll choke yourself.	Не торопитесь глотать, подавитесь.
What's the matter with your mamma?	Что такое с вашей мамой?
Are you asleep, ma'am?"	Вы спите, сударыня?
I could barely hear the answering voice-it was so faint; and it uttered but one word:	Я едва мог слышать ответ - голос был так слаб, и он произнес только одно слово:
"No!"	- Нет!
The boy spoke again.	Мальчик заговорил опять:
"Cheer up, missus.	- Ободритесь, сударыня.
There's a doctor outside waiting to see you."	Доктор ждет за дверью. Он желает видеть вас.
This time there was no audible reply.	На этот раз я ответа не слыхал.
The boy showed himself to me at the door.	Мальчик показался мне в дверях.
"Please to come in, sir.	- Пожалуйте, сэр!
I can't make anything of her."	Я ничего не могу добиться от нее.
It would have been misplaced delicacy to have hesitated any longer to enter the room.	Не решаться дальше войти в комнату было бы неуместной деликатностью.
I went in.	Я вошел.
There, at the opposite end of a miserably furnished bed-chamber, lying back feebly in a tattered old arm-chair, was one more among the thousands of forlorn creatures, starving that night in the great city.	На противоположном конце жалко меблированной спальни, в старом кресле лежало одно из тысячи покинутых существ, умиравших с голода в эту ночь в, большом городе.
A white handkerchief was laid over her face as if to screen it from the flame of the fire hard by.	Белый носовой платок лежал на ее лице, как бы защищая его от пламени камина.
She lifted the handkerchief, startled by the sound of my footsteps as I entered the room.	Она подняла носовой платок, испуганная шумом моих шагов, когда я вошел в комнату.
I looked at her, and saw in the white, wan, death-like face the face of the woman I loved!	Я посмотрел на нее и узнал в бледном, исхудалом, помертвелом лице - лицо любимой мной женщины!