Две судьбы

"You will be glad to hear," I began, "that time and change are doing their good work."	"Вы будете рады слышать, - начал я, - что время и перемена произвели свое действие".
Miss Dunross wrote the words, and paused in anticipation of the next sentence.	Мисс Денрос написала эти слова и остановилась, ожидая следующей фразы.
The light faded and faded; the room grew darker and darker.	Свет исчезал и исчезал, комната становилась темнее и темнее.
I went on.	Я продолжал:
"I hope I shall cause you no more anxiety, my dear mother, on the subject of Mrs. Van Brandt."	"Надеюсь, что я не стану более возбуждать ваше беспокойство, милая матушка, относительно мистрис Ван Брандт".
In the deep silence I could hear the pen of my secretary traveling steadily over the paper while it wrote those words.	В глубокой тишине я мог слышать даже скрип пера моего секретаря, быстро бегавшего по бумаге, когда оно писало эти слова.
"Have you written?" I asked, as the sound of the pen ceased.	- Написали вы? - спросил я, когда скрип пера прекратился.
"I have written," she answered, in her customary quiet tones.	- Написала, - ответила она своим обычным спокойным тоном.
I went on again with my letter.	Я опять продолжал диктовать письмо:
"The days pass now, and I seldom or never think of her; I hope I am resigned at last to the loss of Mrs. Van Brandt."	"Дни теперь проходят, а я редко или даже никогда не думаю о ней, надеюсь, что я, наконец, покорился потере мистрис Ван Брандт".
As I reached the end of the sentence, I heard a faint cry from Miss Dunross.	Когда дошел до конца фразы, я услышал, что мисс Денрос слабо вскрикнула.
Looking instantly toward her, I could just see, in the deepening darkness, t hat her head had fallen on the back of the chair.	Тотчас посмотрев на нее, я успел увидеть, что ее рука опустилась на спинку кресла.
My first impulse was, of course, to rise and go to her.	Первым моим побуждением, разумеется, было вскочить и подбежать к ней.
I had barely got to my feet, when some indescribable dread paralyzed me on the instant.	Только что я встал, как вдруг какой то неописуемый страх парализовал меня.
Supporting myself against the chimney-piece, I stood perfectly incapable of advancing a step.	Прислонившись к камину, я стоял, чувствуя себя неспособным сделать ни шага.
The effort to speak was the one effort that I could make.	Я мог только сделать усилие, чтобы заговорить.
"Are you ill?" I asked.	- Вы больны? - спросил я.
She was hardly able to answer me; speaking in a whisper, without raising her head.	Она смогла ответить мне, она говорила шепотом, не поднимая головы.
"I am frightened," she said.	- Я испугалась, - сказала она.
"What has frightened you?"	- Что вас испугало?
I heard her shudder in the darkness.	Я почувствовал как она задрожала в темноте.
Instead of answering me, she whispered to herself:	Вместо того, чтобы ответить мне, она прошептала про себя:
"What am I to say to him?"	- Что я ему скажу?