Две крепости

— Да. Но ведь вы не замышляли заполонить весь мир своими деревьями и задушить всякую иную жизнь, — сказал Гэндальф. — Саруман остается лелеять свою ненависть и плести новые сети, какие удастся. У него Ключ от Ортанка. Но нельзя позволить ему сбежать.

— Конечно, нет! Энты за этим присмотрят, — сказал Древобородый. — Саруман не сможет ступить за пределы башни без моего позволения. Энты будут караулить его.

— Прекрасно! — согласился Гэндальф. — На это я и рассчитывал. Теперь я могу заняться другими делами, сняв с себя эту заботу. Но будьте бдительны! Вода сошла. Боюсь, что теперь недостаточно будет просто расставить часовых вокруг башни. Я не сомневаюсь, что под Ортанком прорыты глубокие подземные ходы и что Саруман надеется вскорости выбраться незамеченным. Если вы не против, прошу вас вновь пустить воду и проделывать это, покуда Исенгард не превратится в непроточный пруд или пока вы не найдете стоки. Когда все подземные проходы будут затоплены, а выходы перекрыты, Саруману поневоле придется сидеть в башне и смотреть из окна.

— Предоставьте это энтам! — сказал Древобородый. — Мы обыщем всю долину с начала до конца и заглянем под каждый камешек. Здесь вновь поселятся деревья — старые деревья, дикие деревья. Мы назовем этот лес Сторожевым. Ни одна белка не проберется сюда без моего ведома. Положитесь на энтов. Пройдет семижды столько времени, сколько он мучил нас, прежде чем мы устанем сторожить Сарумана.

Глава ХI Палантир

Солнце спускалось за длинный западный отрог гор, когда Гэндальф с товарищами и король со своими всадниками выехали из Исенгарда. Гэндальф посадил себе за спину Мерри, а Арагорн – Пиппина. Два королевских воина поскакали вперед по долине и быстро скрылись из вида. Остальные ехали не торопясь.

Энты, словно ряд изваяний, торжествено стояли у ворот, воздев длинные руки, но не издавая ни звука. Проехав немного по петляющей дороге, Мерри и Пиппин оглянулись. Небо еще светилось, но через Исенгард протянулись длинные тени, серые развалины погрузились во тьму. Теперь там стоял один лишь Древобородый, издали похожий на большой пень. Хоббиты вспомнили свою первую встречу с ним на залитом солнцем уступе, далеко отсюда, на краю леса Фангорн.

Они подъехали к столбу с Белой Рукой. Столб стоял, как стоял, но резная рука была сброшена и разбита на мелкие куски. Прямо посреди дороги лежал длинный указательный палец, в сумерках белый. Красный ноготь на нем медленно чернел.

— Энты ничего не упускают из вида! — сказал Гэндальф.

Они проехали мимо, и на долину опустился вечер.

— Мы будем ехать всю ночь, Гэндальф? — спросил Мерри спустя некоторое время. — Не знаю, как вы чувствуете себя, когда за вами по пятам таскается мелкий сброд. Но сброд устал и с радостью перестал бы таскаться и лег полежать.

— Значит, ты слышал? — спросил Гэндальф. — Не терзайся. Будь благодарен, что эти слова уже не были нацелены в тебя. Саруман положил на вас глаз. Если это успокоит твою гордость, могу сказать, что сейчас вы с Пиппином занимаете его больше всех нас. Кто вы, как оказались здесь и почему, что знаете, попадали ли в плен и, если так, каким образом спаслись, коль скоро все орки погибли, – именно эти маленькие загадки тревожат сейчас великий ум Сарумана. Его насмешка лестна, Мериадок... если считать честью, что он задумался о вас.

— Спасибо! — ответил Мерри. — Но куда большая честь – таскаться по пятам за вами, Гэндальф. Прежде всего потому, что это дает возможность переспрашивать. Мы будем ехать всю ночь?

Гэндальф засмеялся. — Неукротимый хоббит! Каждому Чародею следовало бы опекать одного-двух хоббитов, дабы растолковывать им смысл слов и исправлять их промахи. Прошу прощения. Однако я не оставил без внимания даже такой простой вопрос. Мы будем ехать несколько часов, не торопясь, пока не окажемся в конце долины. Завтра поедем быстрее.

Вначале, когда мы только прибыли сюда, мы думали прямо из Исенгарда направиться через равнины в королевский дворец в Эдорасе. Поездка заняла бы несколько дней. Но потом мы изменили план. Вперед, к Пропасти Хельма, высланы гонцы – предупредить, что завтра король возвращается. Оттуда он со множеством воинов поедет по горным тропам в Дунхарроу. Отныне мы будем ехать не таясь лишь по двое или по трое, не более, будь то днем или ночью.

— Совсем не помогать или помогать вдвойне – вот ваш обычай! — сказал Мерри. — Боюсь, дальше нынешнего ночного привала я не загадывал. Где Пропасть Хельма и что это такое? Я ничего не знаю об этой стране.

— Тогда, если хотите понять, что происходит, вам нужно кое-что узнать. Но не сейчас и не от меня: мне нужно подумать о более важных вещах, а их слишком много.

— Хорошо, у костра на привале я возьмусь за Странника: он не такой раздражительный. Но к чему вся эта таинственность? Я думал, мы выиграли битву!