Две крепости

Змеиный Язык медленно встал. Он посмотрел на всех из-под полуопущенных век. Последнему он взглянул в лицо Теодену и открыл рот, как бы собираясь что-то сказать. И вдруг выдал себя. Его руки сжались в кулаки, потом разжались и снова сжались. Глаза засверкали. В них горела такая злоба, что все отпрянули. Грима оскалил зубы, со свистом втянул воздух, сплюнул под ноги королю и, метнувшись к стене, удрал вниз по лестнице.

— За ним! — приказал Теоден. — Проследите за тем, чтобы он никому не причинил вреда, но самого его не бейте и не задерживайте. Дайте ему лошадь, если он захочет.

— И если найдется такая лошадь, что согласится везти его, — добавил Эомер.

Один из стражников побежал вниз по лестнице. Другой подошел к источнику у подножия террасы и набрал в шлем воды. Ею он начисто вымыл камни, оскверненные Ядовитым Языком.

— А теперь идемте, гости дорогие! — пригласил Теоден. — Подкрепимся, насколько позволяет спешка.

Они вернулись в Большой чертог. Внизу, в городе, слышались крики глашатаев и рев боевых рогов: король должен был выступить в поход, как только жители города и его окрестностей вооружатся и соберутся.

За королевский стол сели Эомер и четверо гостей. Была там и благородная Эовин, подававшая королю яства и питье. Ели и пили торопливо. Все молчали, лишь Теоден расспрашивал Гэндальфа о Сарумане.

— Как знать, далеко ли зашло его предательство? — промолвил Гэндальф. — Он не всегда был злым. Когда-то я не сомневался в том, что он друг Рохану, и даже охладевая сердцем он по-прежнему считал вас полезными. Но он уже давно замыслил вашу погибель и носил маску дружбы, пока не подготовился. В те годы задача Змеиного Языка была легкой, и все, что вы делали, быстро становилось известно в Исенгарде: ведь ваша земля была открыта, и чужеземцы свободно приходили и уходили из нее. А шепот Змеиного Языка постоянно звучал в ваших ушах, отравляя мысли, охлаждая сердце, ослабляя члены. Все видели это, но ничего не могли сделать, потому что вы не желали с ним расстаться.

Но когда я бежал и предупредил вас, маска была сорвана – для тех, кто хотел видеть. С тех пор Змеиный Язык повел опасную игру, делая все, чтобы удержать вас, не дать вам собраться с силами. Он действовал хитро: притуплял бдительность ваших подданных или раздувал их страхи, как подсказывали обстоятельства. Разве вы не помните, как настойчиво он советовал, чтобы всех до единого отправили на якобы опасный север, в то время как истинная опасность грозила с востока? Он убедил вас запретить Эомеру преследовать вторгшихся орков. Если бы Эомер не нарушил приказ Змеиного Языка, высказанный вашими устами, эти орки уже достигли бы Исенгарда с богатой добычей. Это, конечно, была бы не та добыча, которой больше всего жаждет Саруман, но по крайней мере двое из моего Товарищества, участники тайного дела, о котором я не могу говорить открыто даже с вами, повелитель. Страшно подумать, что пришлось бы им испытать и что нам на погибель мог бы узнать Саруман!

— Я в неоплатном долгу перед Эомером, — сказал Теоден. — Верное сердце должно иметь упрямый язык.

— Скажите также, — заметил Гэндальф, — что неверные глаза порой искажают лик истины.

— Да, я был почти слеп, — согласился Теоден. — Я в неоплатном долгу перед вами, мой дорогой гость. Вновь вы пришли ко мне вовремя. До похода я хочу наградить вас по вашему выбору. Назовите что угодно из моих сокровищ. Лишь меч я сохраню для себя.

— Вовремя ли я пришел или нет, еще увидим. Что касается подарка, повелитель, то я выберу то, что мне необходимо: стремительное и надежное. Дайте мне Обгоняющего Тень! Он был дан мне взаймы, если это можно назвать займом. Но теперь он понесет меня навстречу большой опасности – я ставлю серебро против черноты и не желаю рисковать тем, что не принадлежит мне. К тому же нас связывает искренняя приязнь.

— Славный выбор, — сказал Теоден, — и теперь я с радостью отдам вам коня. Да, это драгоценный дар. Нет коня, равного Обгоняющему Тень. В нем воплотились лучшие качества могучих скакунов прошлого. А вам, мои остальные гости, я предлагаю в подарок то, что найдется в моем арсенале. Мечи вам не нужны, но у меня есть шлемы и кольчуги искусной работы, подаренные в Гондоре моим предкам. Выбирайте, что хотите, и пусть мои дары послужат вам на славу!

Принесли военное снаряжение из королевского арсенала, и Арагорн с Леголасом облачились в сверкающие кольчуги. Еще они выбрали себе шлемы и круглые выпуклые щиты, выложенные золотом и усаженные драгоценными камнями – зелеными, красными и белыми. Гэндальф оружия не взял, а Гимли не нуждался в кольчуге, потому что если бы и нашлась в кладовых Эдораса стальная рубашка ему по мерке, она не могла бы сравниться с его собственной, короткой, выкованной на севере под Горой. Зато гном выбрал кожаную шапку с железными полосами, которая ладно сидела на его круглой голове, и маленький щит. На щите, белая на зеленом, красовалась бегущая лошадь – герб дома Эорла.

— Пусть он верно служит вам, — улыбнулся Теоден. — Шлем был сделан для меня при Тенгеле, когда я был еще мальчиком.