Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии

Приведенный ниже пересказ сосредоточен на самой истории и оставляет в стороне фрагменты мифов, которые цитируют Один и Вафтруднир, чтобы произвести впечатление друг на друга. Почти все эти предания упоминаются где-то еще в этой книге, так что повторять их излишне. Вдобавок с позиции самой истории важный момент состоит в том, что Один и Вафтруднир оба мастерски владеют знаниями о древней космологии и мифологии, что означает: для повествования важнее подчеркнуть значительность древних легенд, а не их содержание.

Под чужой личиной

Однажды в Асгарде Один подошел к Фригг и сказал, что собирается к великану Вафтрудниру, который славился по всему космосу своими обширными и безупречными знаниями. Как сказал бог, там он хотел узнать, не превзошел ли, наконец, сам своей ученостью других существ во Вселенной. Если он выиграет соревнование в знаниях с Вафтрудниром, то будет удовлетворен тем, что добился высокого положения.

В глазах Фригг были грусть и беспокойство. Она молила Одина не ходить в дом такого опасного существа, как Вафтруднир. Но Один был настроен очень решительно, а Фригг слишком хорошо знала своего мужа, чтобы понимать: когда он что-то решил, она не сможет ничего сделать, чтобы переубедить его. Крепко обняв Одина на прощание, она попросила его быть осторожным и хранить свою мудрость при себе.

Правитель Асгарда укрылся под чужой личиной, покинул свою крепость и отправился в путь по земле, по воде и по воздуху. После долгого и трудного пути он пришел в холодную, внушающую страх местность, где стоял огромный дом великана. Этот дом был необыкновенно большим, а оказавшись внутри, бог обнаружил, что там тепло и светло от множества костров, горящих вдоль стен.

Стражники привели Одина к хозяину. Бог сердечно поприветствовал Вафтруднира и сказал:

– Я пришел сюда к тебе, великий ётун! Скажи, достаточно ли ты мудр, чтобы одержать победу?

Вафтруднир, подозревая, что его гость говорит с саркастической усмешкой, ответил:

– А кто ты такой, чтобы приходить в мой высокий дом и спрашивать у меня такое? Говорю тебе, если ты сейчас не докажешь, что мудрее меня, ты не покинешь это место живым.

Один ответил, что его зовут Гагнрад («Отговорщик»). Тихим голосом он добавил:

– Мое путешествие к тебе было долгим и трудным, и сейчас я очень нуждаюсь в твоем гостеприимстве.

От этих слов настроение Вафтруднира улучшилось.

– Ну так что же ты тогда стоишь? Садись за мой стол и утоли свою жажду. А потом мы узнаем, кто же обладает бо2льшим знанием: гость или почтенный мудрец.

Но Один не двинулся с места и сказал, словно цитируя народную мудрость:

– Когда бедный человек гостит у богатого, он должен молчать или дельно беседовать. Для богатого человека нет ничего хуже болтовни.

Глаза Вафтруднира сузились, а улыбка исчезла с его лица. Помолчав, он заговорил:

– Очень хорошо. Тогда стой там, где стоишь, возле моего трона, если ты так желаешь.

Потом он обрушил на Одина град вопросов о малоизвестных запутанных подробностях строения космоса и его частей. Бог ответил на все из них не только правильно, но и красноречиво.

Теперь настала очередь Одина. Его вопросы касались самых разнообразных деталей и парадоксов, но Вафтруднир ничего не пропустил и дал ответ на каждый вопрос, что было более чем удовлетворительно.

Но Один приготовил козырь в рукаве. В качестве последнего вопроса Вафтрудниру он спросил:

– Скажи мне, мудрый великан, что Один прошептал на ухо Бальдру, когда его великий сын лежал на погребальном костре?

Вафтруднир побагровел от ярости.

– Теперь я вижу, кто ты на самом деле, – уныло сказал он, – ибо только Один может знать ответ на этот вопрос.

Он сжал зубы и кулаки и закрыл глаза. Когда великан открыл их, на его лице застыло выражение тоскливой покорности судьбе. Он сказал:

– Сейчас, впервые в своей жизни, я проиграл соревнование по знанию преданий. Но меня может утешить только то, что проиграл я Одину, самому умному существу во Вселенной.

Глава 36 Тор-невеста

Историю о том, как Тор переоделся в костюм невесты, чтобы задобрить великанов, можно найти только в «Песне о Трюме» (Þrymskviða). Кажется, этот сюжет не был известен скальдическим поэтам, авторам Эдды, Снорри и всем остальным, кто писал скандинавскую мифологию вплоть до XII–XIII веков. На него никогда не ссылались, даже мимоходом. Поэтому, а также из-за его содержания исследователи обычно датируют эту песнь и сам рассказ XII–XIII веками³⁷¹.