Дом Цепей

Отшвырнув от себя тело, Геборик огляделся. Сциллара неподвижно замерла в нескольких шагах. Ее глаза были широко раскрыты, не то от ужаса, не то от удивления. Не обращая на женщину внимания, дестриант опустился на корточки возле ближайшего трупа.

— Птичка из гнезда Корболо Дома. Эк ему не терпится.

Три стрелы ударили в него почти одновременно. Одна застряла глубоко в правом бедре, задев кость. Другая вонзилась под правую лопатку, только чудом не пробив позвоночник. Третья — выпущенная с противоположной стороны — попала в левое плечо. Удар был настолько сильным, что Геборик зашатался и рухнул на мертвого убийцу.

— Эй, старик, ты жив? — спросила подбежавшая Сциллара.

— Вот поганцы, — оскалил зубы дестриант Трича. — До чего больно.

— Они приближаются.

— Ничего удивительного. Им же надо меня добить. Девочка, тебе здесь оставаться опасно. Беги в каменный лес. Скорее!

Сциллара не стала спорить и подчинилась.

Геборик хотел было приподняться, но жгучая боль в правом бедре заставила его лежать.

Шаги убийц были легкими. К нему приближались с обеих сторон: двое с одной и еще кто-то — с другой. Головорезы на ходу вынимали из ножен кинжалы. Они подошли уже почти вплотную. И внезапно наступила тишина.

Кто-то встал над Гебориком. Дестриант видел лишь насквозь пропыленные сапоги, от которых пахло… плесенью и смертью. Второй преследователь остановился у него в ногах.

— Убирайтесь прочь, призраки! — вдруг послышалось в нескольких шагах от старика.

— Слишком поздно, — негромко ответил тот, кто стоял над Гебориком. — И потом, мы только что пришли.

— Именем Худа, Собирателя Душ, я изгоняю вас из этого мира.

Ответом ему был тихий смех.

— Так ты поклоняешься Худу? Что ж, в твоих словах есть сила. Но вот только Худу сегодня не до нас. Правда, дорогая?

Женщина, стоявшая у ног Геборика, лишь хмыкнула.

— Последнее предупреждение, — заскрежетал зубами убийца. — Наши кинжалы освящены. Мы пронзим ваши души.

— Не сомневаюсь. Но сперва вам нужно до нас добраться.

— Вас всего двое, а нас трое. Вам с нами не справиться.

— Ты полагаешь?

Послышалось шарканье ног. Геборик почувствовал на себе брызги чужой крови. Рядом рухнули два тела.

— Третьего стоило бы оставить в живых, — заметила женщина.

— Зачем?

— Отправили бы его к этому надутому напанцу. Пусть полюбуется, что его ждет завтра.

— Нет, дорогая, лично я против сюрпризов. В этом мире давно уже перестали ценить неожиданности. К чему это привело — сама знаешь.

— А как быть со стариком? Он нас видел.

— Не так уж много — всего лишь нашу обувь. Мне не хочется ссориться с Тричем. Сомневаюсь, что Властителю Битв понравится, если мы укокошим его нового дестрианта. Тем более сюда уже возвращается легконогая спутница этого старика.

— Нам пора уходить, — сказала женщина.

— Согласен.

— И давай пока не будем никого удивлять своим появлением. Вплоть до самого рассвета. Договорились?

— Иногда я просто не в силах побороть искушение. Но обещаю тебе: больше никаких стычек с местной поганью.

Стало тихо. Затем раздались шаги, и на лоб Геборика опустилась маленькая ладонь.

— Сциллара? Ты вернулась?

— Да. Здесь были какие-то солдаты. Довольно странного вида…

— Забудь про них, девочка. Лучше вытащи из меня стрелы. Тело жаждет исцеления, да и кости не прочь срастись. Ну же, смелее.

— А что потом?

— Дотащи меня до моего храма. Сумеешь?

— Попробую.

Сциллара взялась за стрелу, попавшую старику в левое плечо. Геборика снова обожгло болью. Что было дальше, он уже не помнил, поскольку провалился в темноту.

На столе лежали доспехи Ша’ик-старшей. Воины Матока подлатали их, заменили истертые тесемки, а также до блеска начистили бронзовые пластины и шлем с забралом. Длинный меч был заточен до остроты бритвы и хорошенько смазан. Тут же лежал кожаный щит с металлической окантовкой.

Ша’ик Возрожденная остановилась, глядя на доспехи и оружие своей предшественницы. Говорили, что та умела искусно сражаться. Шлем показался Избраннице несоразмерно большим. Нащечники имели раструб и прикреплялись к тяжелому обручу, защищавшему лоб. В глазных щелях была дополнительно натянута тонкая сетка. К шлему крепилась черная кольчужная бармица.

Молодая женщина провела рукой по стеганому поддоспешнику. Тот оказался тяжелым, в темных разводах застарелого пота. На каждом рукаве было не менее дюжины завязок. Кожаные накладки прикрывали верхнюю часть бедер, плечи, локти и запястья. Ша’ик неторопливо распутала все тесемки, надела поддоспешник, потом завязала их снова. Потом так же неторопливо облачилась в тяжелые кожаные штаны. Теперь оставалось нацепить доспехи, постаравшись, чтобы рубашка под ними не смялась в складки.

Вообще-то, можно было не торопиться. Впереди еще целая ночь, и Маток советовал ей немного поспать. Но Ша’ик прекрасно понимала, что все равно не уснет. Она решила надеть доспехи заблаговременно, чтобы привыкнуть к ним.