Дом Цепей

Крокус спал внизу. Искарал с Могорой гонялись друг за другом по темным коридорам. Апсалар еще никогда не чувствовала себя такой одинокой, но одиночество не угнетало ее. Напротив, оно дарило какой-то странный покой. Девушка чувствовала, что с ней происходят изменения. Твердая многослойная корка, покрывавшая ее душу, начала размягчаться в ответ на нечто непонятное, что-то такое, что скрывалось глубоко внутри.

Апсалар удивляло, что она вдруг начала ненавидеть свое ремесло, собственную сноровку, точность и неотвратимость движений. Все это было чуждым, против воли привитым ее мышцам, насильственно втиснутым в ее кости. Ее словно бы заковали в тяжелые доспехи, оставив лишь узкие щелочки для носа и глаз. И даже сейчас, когда рядом не было ее бога, Апсалар ощущала, что внутри нее таятся две разные женщины.

Так какую же из них любил Крокус?

Ей не надо было долго думать над ответом. Крокус избрал обличье наемного убийцы. Бывший даруджистанский воришка, непосредственный паренек с широко распахнутыми глазами, он отверг девчонку из рыбачьей деревушки, предпочтя ей другую Апсалар — хладнокровную убийцу. Сам он по натуре вовсе не был кровожадным и не убивал с наслаждением, как его собратья по ремеслу. На этот отчаянный шаг Крокус пошел ради нее, веря, что общее дело крепко свяжет их. Быть может, так оно и случилось бы, если бы Апсалар и впрямь наслаждалась своим занятием. Но виртуозные убийства, которые девушка совершала, не вызывали в ней ничего, кроме омерзения. Она бы с радостью бросила все и сбежала куда глаза глядят… если бы не цепи, сковывавшие ее душу.

Жертва наивного даруджийца, принесенная ради нее, не радовала Апсалар. Он любил не ту женщину, а девчонка из рыбачьей деревушки любила в нем Крокуса, а не Резака. И потому они были рядом, но порознь, близкими, но чуждыми друг другу, и положение это казалось ей неисправимым.

Хладнокровная убийца внутри Апсалар предпочитала одиночество, приучив к нему и девчонку из рыбачьей деревушки. Для первой любовь была недосягаема, а вторая знала, что ее не любят.

Дочка рыбака, конечно же, почти во всем уступала ловкой наемной убийце. Та знала и умела гораздо больше, да еще вдобавок обладала несгибаемой волей. Вероятно, и Крокус схожим образом покорился Резаку.

Почувствовав присутствие Котильона, Апсалар решительно сказала:

— Я хочу, чтобы все свое ты забрал с собой.

— Хочешь, чтобы я оставил тебя пустой?

— Нет, Котильон. Не пустой, а невинной.

— Девочка моя, невинность тем и прекрасна, что она не бывает длительной. Чтобы ощутить сверкающую чистоту этого состояния, нужно с ним расстаться, взглянуть на него со стороны. Насильственно сохранять невинность — значит противиться непостижимым и неумолимым жизненным силам. Ты лишь зря потратишь время и силы, а в конце концов поймешь: невинность стала для тебя проклятием. Кандалами. Она забила в тебе все проявления жизни.

— Говоришь, кандалами? — улыбнулась Апсалар. — Их не ощущаешь, пока не узнаешь, что они на тебе. Недаром я часто слышала: знания — не благо, а проклятие.

— Знание позволяет человеку увидеть себя без прикрас. Ты обладаешь удивительными способностями. Они наделяют тебя силой. Бесполезно отрицать очевидное. Ты не сможешь превратиться в прежнюю наивную девчонку из рыбачьей деревушки.

— Но я могу свернуть с пути, которым ты вынудил меня идти.

— Можешь, — согласился Котильон. — Можешь выбрать себе другой путь. Но даже твой выбор будет определяться теми качествами, которые ты приобрела, идя по этому пути. Выбирать будет та, кем ты была.

— Вернее, тот, кем был ты, Котильон, — возразила она.

— Это в любом случае невозможно изменить. Я врос в твою плоть и кровь, Апсалар. Вместе с тобой я превращался из той девчонки в нынешнюю женщину. Мы шли в тени друг друга.

— И тебе это нравилось?

— Вовсе нет. Мне было трудно помнить о своей цели… Кстати, ты не можешь пожаловаться, что я толкал тебя в дурное общество. Ты встретилась с достойными людьми, какие никогда не попались бы на жизненном пути девчонке из рыбачьей деревушки. Скворец, Молоток, Скрипач, Калам… Сложись обстоятельства по-иному, они бы с радостью приняли тебя в свой взвод. Но тут мне пришлось вмешаться. Согласен, не слишком честно по отношению к ним и к тебе. — Котильон протяжно вздохнул. — Я мог бы еще долго изливать свои сожаления, но… рассвет совсем близко. Я должен знать твое решение.

— Какое решение?

— По поводу Резака.

Апсалар кусала губы, борясь с подступающими слезами.

— До чего же мне хочется забрать его у тебя, Котильон. Я хочу спасти Крокуса от повторения моей собственной участи.

— Он так дорог тебе?

— Да. Но не убийце внутри меня, а дочке рыбака… которую Крокус не любит.

— Почему не любит?

— Потому что он любит другую Апсалар и всячески старается походить на нее.

— Теперь я понимаю, какая битва происходит у тебя внутри.

— Тогда ты должен понять и то, почему я не хочу отдавать его тебе.