Дом Цепей

Потом он развел костер, бросив туда последние лепешки сухого навоза, собранного в Ягг-одане. Зажарив себе мясо и поужинав, Карса развязал мешок с останками Сибаллы Безродной и впервые за все это время вытащил их наружу.

— Тебе не терпится избавиться от меня? — хрипло спросила Сибалла.

Он усмехнулся и посмотрел в ее глазницы.

— Мы с тобой слишком много странствовали, Безродная. Я давненько тебя не видел.

— А что тебя вдруг потянуло развязать мешок?

— Не знаю. Я уже и сам жалею, что сделал это.

— Все это время я видела солнце лишь сквозь рогожу. Но даже таким я все равно предпочитаю его тьме.

— А почему меня должны волновать твои предпочтения? — удивился Карса.

— Да потому, Карса Орлонг, что мы с тобой принадлежим к одному дому — дому Цепей. Наш хозяин…

— Надо мною нет хозяина, — взревел теблор.

— Не горячись, Карса Орлонг, — спокойно продолжала Сибалла. — Увечный Бог не ждет, что ты станешь перед ним на колени. Он не собирается отдавать приказы своему смертному мечу и Рыцарю Высокого дома Цепей, ибо отныне ты носишь оба этих звания. Тебя с самого начала готовили для этой миссии.

— Не знаю я никакого дома Цепей. И не собираюсь служить никаким ложным богам. Достаточно с меня и того, что я поклонялся вам.

— Он — настоящий бог, Карса Орлонг.

— Наверняка такой же фальшивый, как и вы, т’лан имассы, — возразил воитель. — Пусть только попробует встать у меня на пути. Мой меч быстро отобьет у него охоту вмешиваться в чужую жизнь. Говоришь, меня изначально готовили для служения Увечному Богу? В таком случае он еще за многое ответит.

— Его пленили другие боги.

— При чем тут другие боги?

— Они приковали его к мертвой земле. Он сокрушен и обречен на вечные муки. Его обманом призвали в наш мир, где сделали узником, и с тех пор бедняга знает только страдания.

— Тогда я разобью его цепи.

— Рада это слышать.

— Не торопись радоваться. А потом я убью Увечного Бога.

И с этими словами Карса схватил т’лан имасску за единственную руку и запихнул ее в мешок. После чего встал.

Впереди его ждали большие дела.

«Этот дом — всего лишь очередная тюрьма. С меня довольно тюрем. Окружите меня стенами, и я разнесу их. А ты, Увечный Бог, только попробуй усомниться в моих словах — и сильно об этом пожалеешь…»

Глава двадцать вторая

Я все-таки склоняюсь к гипотезе о магическом происхождении отатарала. Как известно, любое колдовство питают скрытые силы и флюиды, имеющие свои пределы. Злоупотребление магией способно либо превратить их в необузданных лошадей, которые неизбежно сметут и самого чародея, и все вокруг, либо же, напротив, полностью иссушить, словно колодец.

Известно также, что древние магические Пути способны противиться воздействию отатарала. Это позволяет сделать вывод о невероятном многообразии источников энергии, слагающей, пронизывающей и поддерживающей наш мир. Так, например, есть силы, питающие тело человека или животного, а также силы, питающие камни. Некто, рассуждающий поверхностно, скажет, что человеческое тело живое, а камень мертвый… Нет ничего опаснее подобного верхоглядства, желания свести вышеупомянутое многообразие к привычной и понятной картине мироздания; действовать по шаблону недопустимо. И если оценивать свойства отатарала непредвзято, окажется, что он не столько отвращает магию, сколько видоизменяет ее.

Трирсан из Мотта.

Рассуждения о физических свойствах мира

К военным морякам Девятой роты были приданы Девятый, Одиннадцатый и Двенадцатый взводы средней пехоты. Ходили слухи, что скоро сюда же добавятся мускулистые молодцы с покатыми лбами из Первого, Второго и Третьего взводов тяжелой пехоты. Все вместе они составят особое ударное ядро.

Струнка знал в лицо и по именам очень многих солдат из Девятой роты, так что среди «пополнения» незнакомых ему не было.