Дом Цепей

С этими словами странный мужчина провел своей мерцающей когтистой рукой по ее телу. Она сразу согрелась. Кончики его когтей слегка задевали кожу. Сциллара задрожала. По жилам заструилось тепло, которое быстро переросло в жар, заполнивший ей горло и легкие и распространившийся дальше, к промежности.

— Я сперва решил, что у тебя чахотка: при этом недуге бывает такое характерное, с присвистом дыхание. Но нет, тебя долгое время регулярно травили дурхангом. А что до всего остального… Бидитал хотел, чтобы ты никогда не знала удовольствий. Он наверняка внушал тебе, что наслаждения ведут лишь к боли. Но враг наслаждения вовсе не боль. Боль — это лишь путь, ведущий к безразличию. А безразличие калечит душу. Конечно, Бидиталу нравятся искалеченные души. У него ведь и у самого такая же.

Этот удивительный человек еще что-то говорил, но Сциллара не слушала его. Она была переполнена давно забытыми ощущениями. Дымка дурханга лишь слегка притупляла их. Незнакомец что-то делал с ее лоном, однако Сциллара знала: все это скоро пройдет.

— Ярость.

Незнакомец нагнулся, чтобы поднять ее.

— Ты что-то сказала?

«Да, сказала. Я не думала, что меня захлестнет ярость».

— Куда ты меня понесешь?

Воздух, хлынувший в ее разгоряченное горло, опять вызвал приступ кашля. Следом за этим Сциллара выплюнула большой ком горькой слизи.

— Я отнесу тебя в свой храм, — ответил странный человек. — Не бойся, там ты будешь в безопасности. Ни Фебрил, ни Бидитал туда даже не сунутся. Я почувствовал, что тебе сейчас было больно. Это магическое исцеление. После него обязательно нужно хорошенько выспаться.

— Что тебе нужно от меня?

— Пока еще не решил. Думаю, мне понадобится твоя помощь, причем скоро. Но выбор за тобой. Тебе не придется мне покоряться или делать то, что не нравится. Если не захочешь оставаться в оазисе, я дам тебе денег, припасов в дорогу и, быть может, сумею раздобыть лошадь. Об этом поговорим завтра. А как тебя зовут? — Он вновь наклонился и с легкостью поднял ее на руки.

— Сциллара.

— А я — Геборик, дестриант Трича, Тигра Лета и бога войны.

Он зашагал по тропе, по которой пришел сюда.

— Дестриант… это что-то вроде жреца? Ты даже не представляешь, до чего же мне надоели жрецы.

— Еще как представляю, — улыбнулся он в ответ. — Мне и самому они порядком надоели.

Фелисин проснулась вскоре после того, как вернулся Л’орик, неся на плечах убитого барана, который предназначался на прокорм фамильяру. Демон так хрустел бараньими костями, что мог разбудить кого угодно. Аппетит у Лягушана был просто зверский. Наверное, добудь Л’орик трех животных, демон проглотил бы их всех.

Закутавшись в покрывало, Фелисин вылезла из шатра и молча села рядом с Л’ориком. Похоже, за эти дни она ни разу не причесывалась и вообще перестала обращать внимание на то, как выглядит. Все так же молча девочка смотрела, как в пасти Лягушана исчезают остатки барана.

— Познакомься, Фелисин. Это Лягушан, мой новый фамильяр… и помощник.

— Да ну? А ты уверен, что не ошибся с выбором, Л’орик? — спросила она точь-в-точь таким же тоном, как Озрик. — Этому помощнику ничего не стоит проглотить нас с тобой.

«Наблюдательна. Она права. Но я постараюсь быть твоим помощником, Л’орик. Просто я чуть отвык от общения. Один, все время один».

— Я подробно растолковал Лягушану, кого можно и кого нельзя глотать в нашем мире. И очень надеюсь, что он правильно меня понял.

— Гляжу, у тебя сапоги все в глине. К ним прилипли травинки и стебли камышей. Где ты был?

— Далеко, Фелисин. Очень далеко.

— Искал себе фамильяра?

— Нет. На него я как раз таки наткнулся случайно. Я искал ответы.

— Ну и как, нашел?

— Только часть, — признался Л’орик. — Меньше, чем надеялся. Но пока я странствовал, то отчетливо понял вот что: тебе нужно покинуть это место, и как можно скорее.

— А как же ты? — спросила девочка, пристально глядя на мага.

— Я отправлюсь следом, как только смогу.

— Значит, я уйду одна?

— Нет. С тобой отправятся Лягушан и еще один спутник… надеюсь. Ну, что скажешь?

— Я готова, — спокойно ответила Фелисин. — Я вдоволь нажилась в этом городе. Я уже не мечтаю отомстить Бидиталу, а просто хочу навсегда убраться отсюда. Может, это проявление трусости?

— С Бидиталом непременно поквитаются, — заверил ее Л’орик. — И за тебя, и за всех остальных. Причем возмездие будет соразмерным его преступлениям.

— Если ты намереваешься убить Бидитала, то лучше оставь Лягушана при себе. Этот мерзавец очень силен. Возможно, сильнее, чем ты думаешь. А я могу пойти и одна. Вряд ли кто-то на меня позарится.

— Я бы очень хотел расправиться с Бидиталом сам, но, к сожалению, не моя рука принесет ему возмездие.

— В твоих словах я ощущаю зловещие отзвуки каких-то грядущих событий. Но еще сильнее я это чувствую по твоему молчанию, Л’орик.

— Тут произойдет битва не только между армией Ша’ик и малазанцами. Оазис станет местом сражения куда более могущественных сил. Могут появиться… неожиданные гости. Не думаю, что кто-то здесь долго выдержит их общество. Оазис ждут страшные времена и реки крови.

— Тогда зачем тебе здесь оставаться?

— Я ведь уже сказал: я продолжаю искать ответы.