Дом Цепей

За спиной послышался плеск воды. Л’орик невольно обернулся… Над самой поверхностью озера летел дракон. Мчался так быстро, что от ветра, вызванного его полетом, вздымались сильные волны.

Дракон раскрыл когтистые лапы. Маг зажмурился и обхватил голову руками. Чешуйчатые пальцы дракона сомкнулись над ним и подняли вверх.

Л’орик успел заметить огромных собак, торопившихся убраться с пути дракона, услышал вопли дикарей. Потом земля исчезла из поля его зрения. Единственное, что удавалось разглядеть сквозь сомкнутые когти, было белое брюхо дракона.

А тот нес Л’орика через море, на остров, где стояла квадратная башня с плоской крышей, достаточно прочной, чтобы его спаситель смог туда опуститься. Когти разжались, чародей выпал на щербатые камни крыши и, докатившись до низкого ограждения, сел.

Взглянув на огромного золотисто-белого дракона, в сверкающих глазах которого читался упрек, высший маг Л’орик виновато улыбнулся.

— Я повсюду тебя искал, отец, — сказал он.

Озрик терпеть не мог роскоши. Его жилище под крышей башни отличалось предельной скромностью убранства. Пол утопал в мусоре, сыпавшемся из ласточкиных гнезд под потолком. В воздухе отчетливо пахло птичьим пометом.

Л’орик стоял у стены и смотрел, как отец расхаживает по комнате взад-вперед. Обликом своим Озрик ничем не отличался от тисте лиосан: высокий, с белой как снег кожей и волосами, в которых серебристые пряди перемежались с золотистыми. В ярко-серых глазах его бушевал огонь, отчего они поблескивали искорками золота. Одежда Озрика состояла из скромных кожаных доспехов. У пояса висел серебряный меч с узким лезвием.

— Отец, Королева Грез уверена, что ты исчез, — нарушил молчание Л’орик.

— Да. Правильнее сказать, я исчезал на какое-то время и был бы не прочь сделать это снова.

— Ты не доверяешь Королеве Грез?

— Почему же, доверяю. — Озрик бросил на сына быстрый взгляд. — Но чем меньше она обо мне знает, тем крепче мое доверие. Что ты делаешь здесь?

«Иногда тосковать по кому-то лучше, чем наконец-то с ним встретиться».

— Я даже не знаю, где находится это «здесь», — ответил Л’орик. — Я искал… разгадки тайн.

Озрик возобновил свое хождение туда-сюда.

— Ты говорил, что искал меня. Как ты сумел найти мою тропу?

— В этот раз случайно. Меня занесло сюда совсем по иной причине. Можно сказать, я охотился за сведениями.

— И сам едва не стал жертвой других охотников.

Л’орик молча кивнул.

— Ты здесь живешь? — спросил он отца.

— Здесь у меня… сторожевой пост, — поморщившись, пояснил Озрик. — Летающие крепости к’чейн че’маллей обычно появляются с севера.

— Летающие крепости? Такие же, как Семя Луны?

— Да.

— Я помню: это место ты впервые обнаружил, путешествуя в базальтовой крепости Аномандера Рейка. Тебе посчастливилось найти что-нибудь такое, о чем не знает Повелитель Тьмы?

— Только то, что лежало у него под самым носом, — усмехнулся Озрик. — Семя Луны несло на себе следы многочисленных нападений. Затем произошла жуткая бойня. Кое-кому удалось выжить, и они полетели домой, на север. Путь лежал через ледяную пустыню. Естественно, базальтовой крепости не удалось преодолеть ее, и она скрылась подо льдом. Представляешь, Семя Луны двигалось вместе с ледником и проделало тысячу лиг пути! Тысячу лиг, прежде чем мы с Рейком случайно обнаружили его на Лейдеронских высотах.

— Ты хочешь сказать, что изначально Семя Луны было летающей крепостью к’чейн че’маллей? Такой же, как те, за которыми ты следишь?

— Да, сын. За то время, что я здесь, к’чейн че’малли отправили уже целых три крепости. Но никто не устоял против дераготов.

— Против кого?

Озрик снова остановился.

— Против дераготов — Псов Тьмы. Семерых громадных зверей, с которыми Дессимбалакис вступил в сговор. Представляешь, как потряс Безымянных этот нечестивый союз? Семь Гончих Тьмы, чьи имена дали названия Семи Священным городам. Правда, память об этом не сохранилась, и нынешние Священные города совсем не похожи на те, что были изначально. Остались лишь названия.

Л’орик привалился спиной к сырой каменной стене.

— Дераготы, стало быть. Что же с ними случилось? Почему они здесь, а не там?

— Не знаю. Возможно, это как-то связано с жестоким разрушением Первой империи.

— А как называется этот магический Путь?

— Это вовсе не Путь, Л’орик. Всего лишь воспоминание. Оно тает и скоро исчезнет. Если лететь на север, то к концу дня ты уткнешься в стену пустоты. В ничто.

— Воспоминание. Но чье? — поинтересовался Л’орик.

— Память Рараку.

— Ты говоришь так, будто пустыня — живое существо.

— А разве нет?

— Постой, отец. Это не шутка? Ты и впрямь утверждаешь, что Рараку — живая?

— Я ничего не утверждаю. Тебе лучше знать, ты же явился прямо оттуда.

Л’орик во все глаза глядел на Озрика.

«А ты подавлен, отец. Разочарован. Неудивительно, что у Аномандера Рейка лопнуло терпение».

— А кто эти полулюди, бегающие вместе с Гончими Тени?

— Ты удивишься, но они — единственный вид, который Псы Тени сумели… одомашнить. Большинство нынешних ученых самодовольно провозглашают: когда-то люди приручили собак. А как было на самом деле? Ну что, кто за кем бегает?