Дом Цепей

Леоман много рассказывал ему о Рараку. Такие тайны знал лишь тот, кто вырос в этих местах. Карса услышал о развалинах древних городов, скрытых среди холмов. В песке попадались диковинные раковины. Ветер пробуждал в них низкие печальные звуки. Леоман подарил своему новому товарищу кожаную одежду с прикрепленными к ней ракушками — странный доспех, поющий на нескончаемых жарких ветрах пустыни. Чужаки, попавшие сюда, чаще всего погибали от жажды. Леоман научил Карсу находить потаенные источники воды. От синеглазого воина он узнал о пещерах, где некогда поклонялись Богу Морей. Пески не были чем-то застывшим. Ветры переносили их с места на место. Каждые несколько лет в какой-нибудь далекой ложбине взору небес и свету звезд вдруг открывались старинные корабли: удлиненные, с высокими носами. Окаменевшее дерево их бортов покрывали странные резные картины. А через день-другой ветер вновь прятал древний флот под песчаными наносами. Иногда вместо судов Рараку демонстрировала кладбища со скелетами, лежащими в гробах из долбленых стволов кедра.

Священная пустыня хранила бесчисленные тайны. Неугомонные ветры приоткрывали лишь незначительную их часть. Но даже и такая малость впечатляла. Песчаный холм внезапно оказывался скелетом гигантского зверя. А то вдруг появлялись пни какого-то давным-давно срубленного леса. Они напоминали Карсе о громадных деревьях его родины. Ветер обнажал причалы и входы в оловянные рудники, каменоломни и прямые, как стрела, насыпные дороги. Однако самым удивительным оказались железные деревья, которые целиком росли под землей. Их корни тянулись на целые лиги. Из железного дерева был сделан и новый меч Карсы, ибо прежний давно треснул.

Нынешнее Откровение Дриджны-Апокалипсиса было далеко не первым. Рараку знала их еще тысячи лет тому назад. Радовалась ли священная пустыня новому Вихрю? Карса в этом сомневался. И чем вообще был Вихрь: яростным воплем обезумевшей богини, отражением ее спора со стихиями или чем-то еще?

А может, богиня воевала вовсе не с пустыней?

Многочисленные вопросы не находили ответов. Пока что ясно было только одно: к югу отсюда, в далеком Арэне, малазанская карательная армия готовилась выступить в поход на Рараку.

Посреди рощи, на полянке, стоял невысокий каменный алтарь. Подходя к нему, Тоблакай увидел длинноволосую женщину, сидевшую прямо на алтаре, словно тот был не более чем скамьей в заброшенном саду. На коленях у нее лежала раскрытая книга. Потрескавшаяся кожа переплета показалась юноше знакомой.

— Я видела здесь твои следы, Тоблакай, — не поворачивая головы, произнесла Ша’ик.

— И я видел твои следы, Избранница.

— Я прихожу сюда, чтобы испытать восхищение.

«Я тоже», — подумал он.

— Догадайся, чем я восхищаюсь.

— Не могу.

Шрамы от укусов кровных слепней были заметны, только когда молодая женщина улыбалась.

— Дар богини… — ее улыбка сделалась напряженной, — этот дар несет лишь разрушение.

Тоблакай смотрел на деревья.

— Рараку научила эту рощу сопротивляться, — сказал он. — Деревья превратились в камень. А камень отличается стойкостью.

— Не такой уж он и стойкий, как ты думаешь. — Улыбка Ша’ик совсем погасла. — Я не хочу превращаться в камень. Внутри меня живет нечто, призывающее к созиданию.

— Тогда роди ребенка.

Она почти завизжала от смеха.

— Ох и глупый же ты, великан! Пожалуй, мне стоит почаще беседовать с тобой.

«Кто же тебе мешает?»

Маленькая ладонь легла на книгу.

— Жаль, что талант Дриджны питался не из того источника. На каждой странице — только смерть и кости. Автор этой книги был просто одержим убийством и разрушением порядка. И ни единого слова о том, что строить на месте разрушенного. Все видения простираются не дальше гор холодного пепла. Меня это печалит. А тебя, Тоблакай?

Юноша долго смотрел на нее, а затем сказал:

— Идем со мной, Избранница.

Пожав плечами, женщина положила книгу на алтарь и встала, расправив свою простую, старую и выцветшую телабу, которая скрывала все округлости молодого тела.

Тоблакай повел ее туда, где стояли белые, словно кости, деревья. Ша’ик молча пошла следом. Вскоре они оказались на другой полянке, которую плотно окружали окаменевшие деревья с толстыми стволами. Под одним из них, прикрытый ветвями, стоял ящик с орудиями каменщика. Кивком головы Тоблакай указал на свою незаконченную работу и стал наблюдать за реакцией Ша’ик.

Стволы двух деревьев, повинуясь его резцу и молотку, превратились в фигуры воинов. Их лица с незрячими глазами были обращены прямо к Избраннице. Один из воинов был ниже Тоблакая, зато плотнее и крепче. Второй, худощавый, превосходил его ростом.

Женщина затаила дыхание. Щеки ее слегка покраснели.

— А у тебя талант… Правда, скульптуры несколько грубоваты, но чувствуется вдохновение, — сказала она, переводя взгляд на Тоблакая. — Ты хочешь всю поляну окружить такими же воинами?

— Нет. Остальные будут отличаться от этих.

Раздавшийся шорох заставил ее быстро шагнуть к Карсе.

— Змея!

— Сейчас они начнут выползать отовсюду, — кивнул юноша. — Если мы останемся здесь, вся поляна наполнится змеями.

— Но это же огнешейки!