Дом Цепей

И тут с холмов вдруг подул ветер, причем его порывы непрестанно усиливались. Онрак нагнул голову. Сапоги гулко стучали по камешкам, которыми была густо усыпана земля между озерцами и лужами. Трулль вздохнул с облегчением: ветер прогнал всех его крылатых мучителей.

Теперь, когда холмы стали ближе, т’лан имасс с удивлением отметил, что все они располагаются строго на одной линии и отстоят на равном расстоянии друг от друга. Их было семь: все одинаковой высоты и каких-то непонятных очертаний. За холмами, на горизонте, высилась горная цепь, над которой угрожающе клубились черные облака.

Порывы ветра ударяли Онраку в лицо, прибивая к иссохшей коже золотистые пряди волос. Кожаные ремни и тесемки превратились в гудящие струны. Лежащий у него на руках Трулль Сенгар втянул голову в плечи и зажмурился.

Вдали свернули молнии. Онрак ожидал вскоре услышать и раскаты грома, но их почему-то не было.

Еще через какое-то время т’лан имасс сделал новое открытие. Холмы оказались вовсе не холмами, а… статуями, сложенными из гладкого черного камня. Онрак прикинул их высоту и решил, что они примерно раз в двадцать превышают его собственный рост. Скульптуры изображали животных, похожих на гигантских собак. Головы с большими лбами и короткими ушами, крепкие мускулистые тела. Возможно, это ему просто почудилось, но Онрак мог поклясться, что черные псы, чуть наклонив морды, пристально вглядывались в обоих путников. Глаза диковинных зверей сияли неярким янтарным огнем. Конечно, с такой высоты они видели не только двух путников, но и все пространство болот, и стену вдали, превратившуюся теперь в тонкую полоску.

Онрак замедлил свой бег. Достигнув ближайшей статуи, он остановился и осторожно опустил Трулля на землю.

Ветер прекратился. Установилась пронзительная тишина. Тисте эдур некоторое время ошеломленно взирал на фигуру собаки, а потом медленно встал.

— Там, внутри, должны быть… ворота, — произнес он.

— Твой магический Путь, — кивнул Онрак, внимательно глядя на него. — Что ты ощущаешь, когда смотришь на эти статуи?

— Ничего особенного, однако я знаю, кого они изображают… И ты тоже наверняка догадываешься. Должно быть, жители здешнего мира превратили эти существа в своих богов.

Онрак не ответил. Он снова обвел глазами массивную скульптуру, начав с лап и дойдя до головы со сверкающими янтарными глазами.

— Внутри обязательно должны быть ворота. Магический портал, — уверял его Трулль Сенгар. — Наконец-то мы выберемся из этого проклятого мира… Почему ты мешкаешь, т’лан имасс?

— Я вижу то, чего не видишь ты, — пояснил Онрак. — Это вовсе не статуи, во всяком случае, две фигуры из семи. Они… живые. Мы стоим возле громадного живого зверя.

Глава седьмая

Прозябающая без дела армия вскоре начинает воевать сама с собой.

Келланвед

Повсюду вокруг господствовал красновато-коричневый цвет. Цвет засохшей крови или металла, ржавеющего на поле битвы. Священную пустыню Рараку окаймляли высокие неприступные горы, бдительно охранявшие тайные тропы. А еще в воздухе висела пелена Вихря Дриджны, похожая на реку, обратившуюся вспять. Богиня, управлявшая Вихрем, не терпела соперников. В своей ярости она могла поглотить не только каждого, кто дерзнул без позволения вторгнуться в ее пределы, но и своих молчаливых и верных стражей — каменные утесы.

А в самом сердце пустыни Рараку царил покой. Однако покой этот был обманчивым.

Старик со странным именем Призрачные Руки медленно взбирался вверх по склону. Его высохшая темно-бронзовая кожа почти сливалась с окружающим пространством. Морщинистое лицо, покрытое замысловатой татуировкой, напоминало обветренный, потрескавшийся валун. Старик держал путь к уступу, где росли желтые цветы: невысокие, почти стелющиеся по каменистой почве. Местные племена называли это растение хен’бара. Его цветки сушили и заваривали, получая пьянящий напиток, который утолял боль, разгонял тоску и врачевал душу. Призрачные Руки постоянно спотыкался и оступался, но упрямо шел к заветной цели.

«Ничей жизненный путь не бывает бескровным. Двигаясь по нему, человек непременно проливает кровь: когда врагов, а когда — и свою собственную. И буквально каждый наш шаг сопровождается борьбой, этой вечной, яростной борьбой за выживание и самосохранение, зачастую напоминающей неуклюжее карабканье вверх по склону. Такова суровая правда. А те, кто думают иначе, просто тешат себя иллюзиями».

Сам Геборик Легкая Рука (именно такое имя старик носил прежде), бывший жрец Фэнера, давно уже распростился с иллюзиями. Так сказать, собственноручно удавил их. Его призрачные руки оказались весьма подходящим для этого орудием: через них говорили невидимые силы, ими управляла чья-то неумолимая таинственная воля. Старик знал, что не властен над своими руками, а потому не питал иллюзий. Да и стоит ли этому удивляться?