Дом Цепей

Неподалеку, в нескольких десятках шагов, покачивалась на волнах их быстроходная лодка с ярко-красным парусом и светло-синими бортами. Золотистый узор, нанесенный вдоль кромки бортов, давно облупился, и теперь следы его были заметны лишь при ярком солнце. Эту лодку они приобрели у одного ростовщика в Кане. Престол Тени посулил переместить Крокуса, Апсалар и ее отца прямо на дорогу близ деревни, но обещания своего не сдержал, и они очутились в одном из извилистых закоулков Кана. Путь до родной деревни Апсалар и Реллока был неблизким, а все мечты о лошадях или судне разбивались о полное безденежье. А потом ростовщик, к которому они обратились, вдруг сказал, что готов отдать им свою лодку в обмен на некую «необременительную работу». Ему требовалось… убрать троих человек.

Крокус пережил тогда просто ужасную ночь. Одно дело упражняться с ножами и втыкать их в воображаемую жертву, представляя себя непобедимым убийцей, и совсем другое — по-настоящему лишить жизни двух человек. Он знал: те двое сами были бандитами, а их хозяин богател, обирая и запугивая горожан. И все равно…

А вот Апсалар, похоже, угрызения совести совершенно не мучили. Она спокойно перерезала горло третьему и даже не вздрогнула, когда струя крови брызнула ей на перчатки.

Ростовщик, дабы удостовериться, что договор выполнен сполна, послал с ними своего человека. Тот осмотрел три бездыханных трупа, удовлетворенно кивнул головой и случайно встретился глазами с Крокусом. После чего лицо канца заметно побледнело.

К утру Крокус избрал себе новое имя — Резак.

Поначалу оно вызвало у юноши отвращение. Крокус пытался внушить себе, что посланец ростовщика был просто напуган легкостью и быстротой их с Апсалар «работы». Никакой свирепости или холодного расчета в его глазах не было — откуда им взяться? Но потом Крокуса захлестнули угрызения совести. Как ни крути, даже уничтожение убийц все равно оставалось убийством. Даруджийцу казалось, что на нем защелкнулись невидимые кандалы, приковавшие его к бесконечной цепи душегубов разных мастей, и уже никто и никогда не сумеет разбить эти кандалы. Разум отказывался воспринимать новое имя: даже когда Крокус произносил его мысленно, это вызывало дрожь во всем теле.

Однако угрызения совести оказались недолгими. Вскоре происшедшее уже виделось ему в новом свете. Те двое погибли от рук человека по имени Резак. Их лишил жизни вовсе не даруджистанский паренек Крокус.

Подобные мысли принесли ему некоторое утешение. Пусть неискреннее, как ночные объятия Апсалар, но в то же время желанное.

Беспечный уличный воришка исчез, и, скорее всего, навсегда. Ну а Резак… Резак пойдет по дороге вместе с нею.

Ведь и у императора тоже был Спутник по имени Танцор. А Апсалар так нуждалась в спутнике. И теперь у нее есть он — Резак, виртуозно владеющий ножами и умеющий танцевать в цепях так, словно они — невесомые нити. В отличие от бедняги Крокуса, Резак знает свое место и понимает, что его главная задача — оберегать Апсалар и всячески помогать девушке в ее смертоносном ремесле.

Думая обо всем этом, он вдруг осознал: убийцей может стать любой. Кто угодно.

Из хижины вышла Апсалар, бледная, но с сухими глазами. Бывший Крокус мгновенно убрал ножи, встал и посмотрел ей в лицо.

— И куда теперь? — спросила она.

Вдоль извилистой тропы виднелись остатки каменных колонн. Связующий раствор, что удерживал их части, давно рассыпался в пыль. Из полудюжины разбитых столбов только два достигали высоты человеческого роста, да и те были на грани обрушения. Вокруг их оснований росли пучки какой-то бесцветной травы, лоснившейся от здешнего серого, словно бы насыщенного песком воздуха.

Когда Калам подъехал ближе, цокот копыт его лошади стал умножаться бесконечно повторяющимся эхом. Вскоре уже казалось, что движется не одинокий всадник, а целый кавалерийский полк. Калам осадил лошадь и вскоре остановился возле одного из покосившихся столбов.

Эти молчаливые каменные стражи вряд ли радовались тому, что их уединение нарушено. Схожие ощущения испытывал и сам Калам. Подавшись вперед, он разглядывал поверхность столба. Трудно сказать, кто, когда и зачем возводил здесь эти сооружения. Магический Путь Тени изобиловал древними развалинами, которые, подобно ему самому, пребывали в полном забвении и запустении. Калама несколько удивило, что столбы отстояли друг от друга на приличном расстоянии и не являлись частью дома или крепости. Никаких следов стен, никаких ям для фундамента.

Взгляд его упал на ржавое железное кольцо, вделанное в столб почти у самого основания. От кольца тянулась, скрываясь в траве, такая же ржавая цепь. Помешкав еще немного, Калам спешился и, взявшись за цепь, потянул ее на себя. Из травы показалась чья-то высохшая рука, явно не человеческая. На шести ее пальцах (ибо вместо одного кисть имела два больших пальца) красовались кривые ногти длиной с кинжал, сильно смахивавшие на когти.

Тело узника было наполовину погружено в пыльно-желтый песок и опутано корнями все той же белесой травы. Среди ее стебельков виднелись пряди таких же пыльно-желтых волос.