Дом Отражений

- Вы поранились, - сказала Гвинет, касаясь темного пятна. - Наверное, осколки... - и юноша наконец повернулся к ней. Его глаза были черны и бездонны, без живого человеческого блеска. Бесконечная, манящая глубина, полная тепла, неги, мягкости, в ней таились любовь, и нежность, и страсть, и жадное биение сердца, и обещание бесконечного блаженства… Мисс Эшем замерла, завороженно глядя в ласковый бархатный мрак, и едва ощутила прикосновение теплых сухих пальцев к щеке.

- Не бойтесь. Все прошло. Сейчас все хорошо.

У мрака был голос - низкий, баюкающий, спокойный. Девушка, повинуясь сильной красивой руке, опустилась на сиденье. Мысли таяли, растворялись в аромате плаща, в глубине голоса и взгляда. Пряный древесный запах обволакивал, как пуховое одеяло, голос согревал - он был похож на глинтвейн, горячий, сладкий, с резкими нотками специй. На грани сознания Гвинет мелькнуло беспокойство за Дэйва, за себя, за отца, но когда теплая ладонь тронула ее лоб, оно исчезло, вытекло, будто вода, в подставленные руки блондина. Веки девушки опустились, и она нырнула в глубокий, спокойный сон, там, где чернота глаз сливалась с чернильным ночным небом, укачивающим в большой колыбели...

- Мисс, мисс, просыпайтесь! Приехали, - со смехом выдохнули в ухо Гвинет. Мисс Эшем вздрогнула всем телом, подскочила на сиденье, распахнула глаза и уставилась на юношу, который склонился к ней неприлично близко. Он лукаво смотрел на девушку из-под падающих на глаза золотистых прядей. Красивые глаза, очень черные, ехидные, как у бесенка...

- Приехали, мисс, - блондин отстранился, и Гвинет сообразила, что дверца "Цереры" открыта, а юноша стоит снаружи. Автомобиль был припаркован рядом с домом мисс Эшем. Холодный ветер тут же неласково прошелся по ногам девушки, и она непроизвольно нырнула поглубже в плащ. Зато сразу же протрезвела от этой странной дремы.

- Оставьте его себе, - щедро рек юноша и протянул руку, дабы помочь даме. Дама же ошарашенно моргнула, уставившись на дыру в лобовом стекле.

- Не обращайте внимания, - обворожительно улыбнулся блондин. Гвинет провела рукой по лбу. Что-то должно было... она должна что-то помнить, что-то, случившееся по дороге сюда... но что?

- Спасибо, что подвезли, - пробормотала мисс Эшем, выбираясь из "Цереры". Дверца захлопнулась сама собой; блондин, крепко держа спутницу за руку, подвел ее к подъезду.

- Дальше я сама справлюсь, - уверила юношу Гвинет.

- Точно?

- Не сомневайтесь.

Блондин пожал плечами.

- Как хотите, мисс. До скорого!

Он развернулся и, насвистывая, устремился к машине.

- До скорого? - ошеломленно пробормотала мисс Эшем. Так они еще увидятся?

- Постойте! - крикнула она. - А плащ?!

- Оставьте себе! - беспечно отозвался юноша. - И не стойте на холоде!

Он нырнул в "Цереру". Мисс Эшем открывала дверь, растерянно думая, как объяснит Джеку появление в доме постороннего мужского плаща. Но отдать плащ девушка не согласилась бы ни за какие коврижки.

"О Боже! Надо запомнить номер его машины!" - осенило Гвинет. Захлопнув дверь, она бросилась к окну в прихожей. Улица перед домом была пуста.

***

Каштановая макушка Аллена едва виднелась среди бумажных заносов. Отрабатывая взятку в виде банки элитного кофе, провидец целеустремленно строчил аналитическую записку по загадочным происшествиям в галерее Тейт, время от времени прерываясь на изучение материалов по делу брикстонского гарнитура. Тьери Арден чистил разобранный "Интеграл-7" и предавался угрызениям совести. В кабинете царила гнетущая тишина.

- Аллен... - наконец не выдержал Тьери, но презрительное молчание удушило его мирную инициативу на корню. Арден тяжело вздохнул.

- Никто ведь тебя за язык не тянул, - пробурчал он. Дартмур подпер голову рукой, отгородившись от партнера.

- Послушай, я же не могу набить Вильневу морду только за то, что он заслуженно посадил тебя в карцер.

Аллен поджал губы.

- В конце концов, ты сам все время лезешь в бутылку. Просто оставь Вильнева в покое.

Дартмур демонстративно уткнулся в документы, источая обиду и негодование. Тьери вычищал спусковую скобу. Он не хотел расстраивать его еще больше, потому что у расстроенного Аллена напрочь пропадало желание готовить. А у дини ши после гибралтарской командировки и слежки за юным Эшемом разыгрался аппетит. Тьери стремился домой с мыслью о ростбифе и золотистой от масла вареной картошке, а ему сходу предъявили какие-то странные претензии.

- Ты ведешь себя, как капризный ребенок.

Аллен с шуршанием зарылся в бумаги, словно мышь - в сено.

- Как глупый капризный ребенок.

Никакой реакции. Арден сдался, вышвырнул использованные пыжи в мусорную корзину и принялся его уговаривать:

- Чего ты к нему цепляешься? - справедливости ради, подумал дини ши, Аллен цеплялся не только к Вильневу, но, похоже, Жана это не утешало. - Перестань к нему лезть - он перестанет сажать тебя в карцер. Ничего сложного. Даже ты справишься.

Жертва начальственного произвола холодно отвернулась. Арден, постепенно наливаясь закономерным раздражением, выскребал щеточкой затвор.

- Чего ты ждешь, черт подери? Что он покраснеет, устыдится и впадет в раскаяние?