Дом драконов

– Но воистину, кого же нам винить, как не тех гнилых личностей, которые заперли истинный дух драконьего рода? Дьяволы верили, что могут заковать нас в цепи, как обычное движимое имущество, но как мы были оправданы, как мы теперь смеемся и презираем их заблудшие странствия! Ах, выразить величие моего собственного опыта и поделиться всем этим с вами – это мечта, за которую я неосознанно цеплялся. Но, поистине, это уже не мечта, а реальность.

– Хозяин Аякс, хотя я и слеп, мой дух сливается с вашим, а мое сердце такое же, как ваше. Ваше присутствие меня укрепляет, и если раньше я не дорожил вами, то я делаю это сейчас и буду непреклонно заботиться о вашей безопасности, вашем благополучии, вашем счастии. Клятва верности не может быть слишком велика – обещание непоколебимой верности, беспрекословной любви, несравненной преданности, как всегда ваше, мой дорогой мальчик.

– Ах, так много слов можно сказать! Неуклюжий! Ананас! Антидизестаблишментарианство! Пушистый! О, и угадайте что? Я люблю вас! Я люблю вас! Я люблю вас! Самые лучшие слова из всех! Ура! Я люблю вас!

Аякс разинул рот.

– Что за ф…

– Фибула? Еще одно прекрасное слово! Тра ля!

72 Гиперия

Гиперия убьет остальных – или сожжет мир дотла.

Ее сердце билось в унисон с биением крыльев Авфидия, когда они нацелились на кричащих людей на улицах. Эти празднующие толпы, эти музыканты, играющие на литаврах и дующие в свирели, эти пиры, приправленные тамариндом и кориандром, – она уничтожит их всех. Она не была императрицей. Те, кто не правит по праву, должны завоевывать.

Мир будет гореть, а она будет смотреть сквозь слезы.

Джулия. Моя малышка. Мне так жаль.

Ее сестра умерла ни за что. Эта хаотичная сука Эмилия будет жить, а Гиперия…

Она предала свое собственное сердце. Побежденная Люцианом, она натравила солдат на других участников, чтобы сохранить свой трон. Бесчестно. Слабо. Трусливо.

Она убила своего близкого человека ни за что.

Ее разум раскололся. Она поприветствовала крах всех своих чувств.

– Убей. – Бас Авфидия пронзил ее тело. – Убей. Убей.

Ее дракон повторял это тяжелое слово снова и снова. Гиперия плакала, слезы высыхали на ветру, как только она их проливала.

– Авфидий, помоги мне, – хныкнула она. Ее разум замкнулся в себе. Почему она не может погладить его по морде, позволить его крыльям защитить ее от всего мира? Гидра взревела, злясь на ее слабость. Гиперия вцепилась в рог седла, когда ее дракон резко дернулся влево, уходя в сторону. Она больше не рыдала, и она знала, что дракон бросит ее на ветер и позволит ей упасть навстречу смерти.

– Убей! Убей! Убей!

От этого не было никакого спасения. Гиперия подавила боль.

Остальные четверо не могли сидеть сложа руки в своем золотом дворце, пока Гиперия разрушала столицу. Скоро они придут.

Я сожгу этот город дотла. Тысячи людей умрут на улицах, и… и наши пять тел будут лежать вместе среди пепла.

Когда тревога впилась в нее зубами, Гиперия попыталась мрачно улыбнуться. Если тот отвратительный образ, который она увидела в проходе Правды, был неизбежен, по крайней мере это означало, что они все скоро умрут.

– Убей.

– Да. Убей их всех, – прорычала Гиперия со слезящимися от жара глазами, когда ее дракон извергал потоки пламени. Воздух пах серой. Они парили над розовато-красными терракотовыми крышами, образующими извилистый лабиринт магазинов и домов. Здания воспламенились; дым повалил в воздух; запах жареной плоти ударил ей в ноздри, пока мужчины и женщины горели заживо. Ее дракон рычал в экстазе, и сердце Гиперии пело вместе с ним. Она колебалась между наслаждением от криков и желанием броситься в ад внизу. Кто она такая? Если у нее не было своей личности – императрицы, сестры, – она была никем.

Тогда пусть она будет палачом.