Девушка в башне

Жеребец фыркнул, мотнув головой, и угрюмое выражение Саши смягчилось. Они крепко обнялись, и Вася почувствовала знакомый с детства запах старшего брата. Она украдкой вытерла влажные глаза о его плечо.

– Иди с Богом, сестра, – прошептал Саша. Он благословил ее и жеребца. – Не спеши на поворотах. И не проиграй.

У загона собралась новая толпа зевак: конюхи со двора Ольги. Вася взлетела на спину Соловья. Умные расступились, глупцы стояли с открытым ртом, когда Вася направила Соловья к ограде. Он перелетел ее и несколько голов, хозяева которых не шевельнулись. Саша оседлал Тумана. Брат и сестра вместе пошли к воротам.

Миновав их, Вася оглянулась. Ей показалось, что она увидела величественную фигуру в окне башне вместе с маленькой, которая жалась к ее юбкам и тянулась к свету. Затем Вася и ее брат оказались на улице.

Толпа пошла за ними. Вася радовалась возгласам людей. Она подняла руку, и толпа взревела.

– Пересвет! – слышала она. – Василий Храбрый!

Со стороны своего терема появился великий князь Московский. Он шел в сопровождении бояр и помощников, преследуемый ревом толпы.

– Ты готов, Вася? – спросил Дмитрий, поравнявшись с ним. Его свита расступилась, освобождая место. Великие люди Москвы толкались, чтобы выбить себе место за ним. – Я поставил на тебя.

– Я готов, – откликнулась Вася. – По крайней мере, Соловей готов. Я прижмусь к его шее и постараюсь не опозорить его.

В то яркое утро Соловей выглядел великолепно. Его шерсть была темным зеркалом, а грива спадала с шеи. Князь оглядел коня и рассмеялся.

– Безумный малый, – нежно сказал он.

Бояре завистливо поглядывали на проворных братьев, которые были в милости у Дмитрия.

– Если ты выиграешь, – пообещал князь, – я набью твои карманы золотом и подыщу красивую жену, которая родит тебе детей.

Вася сглотнула и кивнула.

* * *

Шум стих. Вася оглядела заснеженную улицу, с вершины которой спускался Касьян.

Дмитрий, Вася, Саша и бояре замерли.

Вася видела Соловья во всей красе, бегущего по снегу. Она видела, как белая кобылица Морозко скачет в лучах рассвета. Но она никогда не видела коня, подобного золотому существу, на котором ехал Касьян.

Кобылица действительно сияла огнем, с яблоками на боках. Грива на пару оттенков светлее стекала по шее и плечам. Она была длинноногой и подтянутой, даже выше Соловья.

На голове кобылицы была золотая узда. Мундштуки и поводья тоже были золотыми. Касьян держал ее, и голова кобылицы склонялась почти до груди. Кобылица выглядела так, словно взлетела бы, если бы не хватка ее наездника. Каждое движение, каждый поворот головы и взмах серебряно-золотой гривой были идеальными.

Мундштуки ранили кобылице рот. Вася тут же возненавидела узду.

Кобылица испугалась толпы, и Касьян толкнул ее. Она нехотя пошла, размахивая хвостом. Она попыталась встать на дыбы, но Касьян опустил ее и пришпорил.

Толпа не ликовала, увидев их. Люди молча смотрели на кобылицу, очарованные сиянием и грациозной поступью.

Соловей навострил уши. «Эта будет быстрой», – сказал он, роя копытом землю.

Вася выпрямилась на спине Соловья. Она замерла и нахмурилась.

Эта кобылица, как и Соловей, не была обычной лошадью. Где Касьян взял ее?

«Что ж, – подумала она. – Значит, скачкам быть».

Золотая кобылица остановилась. Ее всадник с улыбкой поклонился.

– Господь с вами, Дмитрий Иванович, брат Александр, Василий Петрович. – Радостное лицо Касьяна выглядело лукаво. – А вот и моя девица. Я зову ее Золотой. Мне кажется, это имя ей идет.

– Да, – ответила Вася. – Почему я не видел ее раньше?

Улыбка Касьяна не дрогнула, но что-то темное сверкнуло в его глазах.

– Она… очень дорога мне, и я редко на ней катаюсь. Но я решил, что стоит выставить ее против твоего Соловья.

Вася рассеянно поклонилась и не ответила. Она мельком заметила еще одного, почти прозрачного домового, сидевшего на крыше дома. Ей показалось, что над головой зашуршали крылья, и она увидела птицу-женщину, смотрящую на нее с башни. По телу Васи пробежала дрожь.

После недолгого молчания Дмитрий похлопал Васю по спине.

– Что ж. Нас ждут скачки, ей-богу, – заявил он.

Вася кивнула, князь улыбнулся и рассмеялся. Напряжение пропало. Стоял яркий зимний день, последний день праздничной недели, и вся Москва поддерживала наездников. Люди собрались перед воротами кремля, и Касьян подошел к Васе. Толпа ревела, хвалила темного и светлого коня.

Наездники прошли через ворота кремля и вышли на посад.

Весь город собрался на стене, на берегу реки, на сверкающих полях. Смелые мальчишки взобрались на деревья на дальнем берегу реки, и снег падал на головы зрителей.

– Мальчик! – слышала Вася. – Мальчик! Он как перышко, совсем легонький – тот большой гнедой жеребец донесет его.

– Нет! – кричали другие. – Нет! Посмотрите на ту кобылицу, просто посмотрите на нее!

Кобылица трясла головой и переминалась на снегу. С ее губ стекала пена, и каждое ее движение ранило сердце Васи.

Всадники пересекли пустую рыночную площадь и спустились к реке.

– С Богом, Вася, – сказал Дмитрий. – Скачи быстро, брат.