Девушка в башне

Касьян крикнул и махнул Васе рукой, оскалившись, когда она проехала мимо. Несмотря на свой страх, Вася почувствовала смех в горле. Тревога и мысли исчезли: осталась лишь скорость, ветер и холод, идеальные движения и подъемы Соловья. Она наклонилась вперед и шептала жеребцу добрые слова. Уши Соловья склонились в ее сторону, он ускорился. Они обгоняли Касьяна почти на целую лошадь, и у Васи на щеках замерзли слезы. На ветру ее губы высохли и потрескались. Зубы болели от холода. Еще один поворот направо, и вот они в глубоком снегу, под стеной кремля. Со стены на них обрушивались крики. Все ниже, все быстрее, своими ногами, весом и нежным голосом Вася просила жеребца держать скорость, опустить голову и бежать. «Беги, – шептала она. – Беги!»

Они снова вырвались на лед со скоростью бури, обогнав своих противников. Теперь им кричали бояре. Первый круг остался позади.

Несколько молодых мужчин побежали на своих конях на лед в надежде обогнать Соловья, но даже их свежие лошади не поспевали за жеребцом и терялись позади. Вася выкрикивала веселые оскорбления, и они отвечали тем же. Она рискнула оглянуться.

Золотая кобылица выбежала на реку и бежала по льду быстрее, чем Вася когда-либо видела. Ее подгоняли крики зрителей. Она снова догнала Соловья, по ее груди стекала пена. Вася склонилась и снова зашептала своему коню. Жеребец обрел новое дыхание, еще более мягкий шаг, и когда кобылица поравнялась с ним, он не отстал от нее. На этот раз они оказались у поворота бок о бок, и Касьян усвоил урок: он замедлил кобылицу, чтобы она не поскользнулась на льду.

Говорить и думать было невозможно. Кобылица и жеребец, словно в упряжке одних саней, на полном ходу оббежали город. Никто из них не вырывался вперед, пока они не выбежали на петляющую дорогу посада вниз к реке, к финишу.

Но там были… сани – неосторожные сани остановились слишком рано, перегородив наездникам путь. Люди вокруг кричали и двигались. Наездники оббежали город быстрее, чем думали эти дураки, и путь был перекрыт.

Касьян радостно и вызывающе посмотрел на Васю, и девушка невольно усмехнулась в ответ. Они рванули к груженым саням, и теперь Вася считала шаги Соловья, прижав ладонь к его шее. Три, два… места для еще одного шага не осталось. Конь перепрыгнул сани, подобрав копыта. Он легко опустился на скользкий снег и побежал по последнему отрезку реки, к финишной прямой.

Кобылица перепрыгнула сани и приземлилась на лед, как птица. Теперь они мчались по гладкому льду под крики всей Москвы. Впервые в жизни Вася кричала на Соловья и чувствовала его ответ, но кобылица поравнялась с ними и устремилась вперед с бешеными глазами. Оба коня бежали по льду вместе, их всадники задевали друг друга коленями.

Вася увидела руку, но было слишком поздно.

В одно мгновенье Касьян мчался рядом, крепко сжимая поводья. В следующее он потянулся к шнуркам Васиного капюшона, сдернул его и бросил на лед вместе с шапкой. Ее волосы рассыпались по плечам, косы распустились, и черное пламя ее волос оказалось на глазах у всех.

Соловей не мог остановиться, даже если бы захотел. Он мчался вперед, не обращая ни на что внимания. Воинственность Васи угасла, и она могла лишь прижаться к коню, задыхаясь.

Жеребец оказался на голову впереди, затем по плечо, и в оглушительной тишине пересек финиш. Вася знала: Касьян победил ее в игре, о которой она и не подозревала.

* * *

Она выпрямилась. Соловей замедлился. Уставший жеребец тяжело дышал. Даже если Вася захотела бы сбежать, Соловей не смог бы сделать этого.

Вася упала на землю, избавив коня от своего веса, и увидела толпу бояр, священников и великого князя, который с ужасом смотрел на нее.

Волосы обвились вокруг ее тела, зацепившись за мех плаща. Касьян уже спрыгнул с золотой кобылицы. Лошадь спокойно стояла, опустив голову. Из нежных уголков ее рта, где мундштук врезался особенно сильно, сочилась кровь и пена.

Несмотря на свой ужас, Вася неожиданно разозлилась на золотую узду. Она резко схватилась за оголовье, собираясь ее снять.

Но рука Касьяна в варежке оттолкнула ее.

Соловей заржал и встал на дыбы, лягаясь, но мужчины с веревками – люди Касьяна – подавили измученного коня. Васю швырнули на колени в снег перед великим князем. Ее волосы свисали на лицо, и вся Москва это видела.

Кожа вокруг бледной бороды Дмитрия побелела.

– Кто ты? – спросил он. – Что это?

Стоявшие рядом бояре молча глазели на Васю.

– Пожалуйста, – умоляла Вася, пытаясь вырваться из хватки Касьяна. – Отпустите меня к Соловью.

Конь снова заржал. Люди кричали. Вася обернулась и увидела, что они набросили веревки на его шею, но жеребец сопротивлялся.

Касьян решил проблему. Он поднял Васю, поднес нож к ее горлу и тихо сказал, чтобы его услышала только девушка и жеребец с острым слухом:

– Я убью ее.

Соловей замер.

«Он все знал», – подумала Вася. Знал, что она девушка, что Соловей понимал человеческую речь. Пальцы Касьяна впивались в ее руку.

Касьян тихо обратился к Соловью.

– Пусть они уведут тебя в конюшню великого князя, – сказал он. – Иди спокойно, и она будет жить и вернется к тебе. Даю слово.