Девочка со спичками

«Это всего лишь кофе, это ничего не значит».

– Я не просила!

Игорь пожал плечами и отхлебнул сам. Похоже, крик его совершенно не расстроил, хотя настоящий Соколов из плоти и крови в такой ситуации точно возмутился бы.

Макс нахмурилась: сон явно радикализировался, их эмоции становились полярнее; ее качало изнутри, как во время шторма, и уже не понять было, где чьи чувства. Это ее ярость и его симпатия – или наоборот?..

– Собирайся!

Она сунула ручку в карман и стала с остервенением вбивать в автоном комбинации символов, чтобы распечатать себе что-то более приличное, чем серый спортивный костюм, из которого Макс не вылезала.

И только когда они уже выходили из квартиры и Макс закрывала за ними дверь, она резко отдернула руку от ручки, за которую секунду назад брался Соколов.

Та была ледяной и полностью покрылась инеем.

* * *

– Ильинка, три, дробь восемь… – задумчиво прочла Макс вывеску над маленьким пузатым зданием, которое было выбелено очень аккуратно и внимательно, кажется, вручную, и отделано деревом и чем-то тусклым, желто-коричневым, похожим на янтарь.

Они стояли перед массивным чугунным забором, а внутри дома теплилась жизнь, заснеженную улицу грели уютные окошки, из-за газовых портьер виднелись силуэты людей, которые жили там свои блестящие жизни, – а они стояли на холодной улице, и легкая поземка стелилась им под ноги.

– Третий дом от Кремля, – сказал Соколов, отчего-то хмурясь.

– Кто этот – он? Тот, кто должен был ждать тебя здесь после того, как все случится?

– Да не помню я, не помню! – От злости Игорь пнул камешек на тротуаре, вымощенном старым булыжником.

– Тихо, спокойно! – Макс поспешно огляделась по сторонам: полиции не видно, только какой-то человек на той стороне Красной площади задумчиво бродит вдоль цветущих клумб, накрытых запотевшими углепластиковыми колпаками. По указанию неизвестно кого из мэрии растения рядом с Кремлем должны были цвести круглый год, несмотря на погоду.

Соколов подошел к забору и посмотрел в камеру. Дверь пискнула и открылась.

– Блядь… – выдавила Макс.

– Что?

– До сих пор не по себе, когда ты это делаешь.

Он только улыбнулся и пошел, не оборачиваясь, в белое здание.

– Я войду с черного хода! – вытянула шею Макс, надеясь, что он помнит план здания, который они обсудили несколько раз перед выходом из дома.

Дом был достаточно компактным, чтобы они могли не переживать из-за того, что бомба взорвется, к тому же Макс обещала Игорю следить за браслетом очень внимательно, поскольку на жилете осталось всего десять минут.

Они договорились встретиться через два часа в центре этого дома, у фонтана во внутреннем крытом дворике, когда осмотрят все, что можно, в поисках пароля или документов о теракте.

Но Соколову не было нужды сверяться с планом.

Он много раз бывал здесь.

* * *

Дворецкий забрал тонкое пальто Соколова цвета верблюжьей шерсти.

– Виски, как обычно, Игорь Александрович?

Соколов вздрогнул.

«Игорь Александрович».

– Нет, спасибо, – улыбнулся он, и дворецкий учтиво ответил тем же.

– Михаил Витольдович ожидает в желтом зале.

– Я знаю. – Игорь улыбался шире прежнего, но внутри него все затрещало по швам от этого странного имени.

– Все прошло по плану?

Молчание затопило белокаменный коридор с высокими стойками, на которых горели свечи. Они подрагивали, рождая зыбкие тени и делая помещение похожим на храм, перевернутый храм, неправильный храм, что ты здесь делаешь, беги отсюда, беги без оглядки, уже ничего не исправить, ты это сделал, ты просто позвонил, а потом положил трубку, все, как договаривались, все просто, все по плану…

– Да… – выдавил Игорь еле слышно. И знал, что это правда, хотя и не понимал, что имелось в виду.

– Замечательно! – Дворецкий провел его гулким коридором и распахнул двери в игорный зал – один из многих, что были спрятаны под сводами старинных «боярских палат», превращенных в маленькое элитное казино со множеством дорого отделанных комнат для секретных переговоров.

Соколов стоял и смотрел в полный народу зал Янтарного казино, и его пронзило, словно стрелой, неуловимым узнаванием – а навстречу ему, вся в черном, с вырезами на самых нежных местах длинного облегающего платья, плыла женщина, которой он боялся и которую жаждал так много лет.

Ее просто не могло быть здесь – но она была.

«Ты должен найти пароль. Ты должен найти документы о теракте», – звучал тонкий голос Киры в его голове, но все тише и тише.

– Привет, – бархатно сказала Динара и поцеловала Соколова, и он провалился в ее одуряющий запах и почувствовал, как она языком нежно проталкивает в его рот половинку таблетки.

* * *

Макс вошла с черного входа, сказав шепотом странную фразу про спички, – и двери открылись сразу, и она, в который раз шокированная этим эффектом, тихо пошла по мраморным коридорам «боярских палат», сводчатых и низких, с маленькими окошками, дотрагиваясь до фресок в темных нишах. Там были портреты то ли святых, то ли грешников, то ли жителей этого дома, она не знала, да и религией особо не увлекалась, и ей было невдомек, почему кто-то решил превратить это вполне себе светское здание в извращенное подобие церкви.