Девочка со спичками

– Игорь Александрович, мы готовы приступать, вам нужно переодеться, потом будет короткий инструктаж, и… – Он глянул на неоново-зеленую проекцию часов под потолком лаборатории. – Самое позднее в восемь тридцать вы сможете приступить к серфингу.

Соколову захотелось сбросить эту мягкую, заискивающую ладонь со своего плеча – потому что на его собственной руке приподнялись волоски от того, с чем ему предстояло столкнуться.

– Понятно, спасибо.

Кто-то протянул ему одежду, один из сотрудников показал Игорю, идущему на автопилоте по коридору, комнату, где он мог переодеться. Сразу за ней начиналось силиконовое, будто смазанное жиром прелоадинг-пространство, в котором Соколов не раз бывал.

«Где она, почему ее нет?»

Вопрос бился внутри, как обезумевший от жара комар, который попал в раскаленный плен лампы, думая, что это солнце. Но позвать к себе Киру напрямую казалось Соколову невозможным. Его душила мысль, что она увидит его страх.

С вами все будет хорошо. Мы же готовились.

Голос Киры ровным пламенем освещал голову.

– Да. – Игорь сжал уголок больничной рубашки, которая лежала рядом на кушетке, и задвигался как андроид, без эмоций и мыслей, снимая и надевая что-то, переходя из помещения в помещение, ища место, где он смог бы просто лечь и закрыть глаза, готовясь к главному.

И когда его, полностью в белом, перевезли на каталке из прелоадинга в основной зал и свет ударил ему в лицо, он посмотрел вверх, в невидимый и слепящий купол «Капсулы», словно в лицо Бога, – и услышал тонкий, игольчатый, почти родной голос в наушниках, которые кто-то непонятно когда успел вставить ему в уши:

– Игорь Александрович, это Кира. Мы ввели вам снотворное. – Он не помнил, в какой момент. В безжалостном свете ламп он видел только силуэты людей без лиц, в масках, с черными провалами глаз. – Сейчас вы заснете, но неглубоко. Мы будем отслеживать ваши жизненно важные показатели. Никто не увидит того, что увидите вы, но мы сделаем запись, чтобы вы смогли пересмотреть это позже – по своему желанию и без свидетелей. Я буду присутствовать только как внешний проводник. Помните: все, что вы увидите в «Капсуле», – иллюзия. Проснуться можно в любой момент. «Капсула» даст вам подходящий триггер для пробуждения, если ощущения станут дискомфортными. Мы это контролируем.

– Хорошо… – выдохнул Соколов и вдруг увидел облачко пара, осевшее на прозрачной маске, которая закрывала всю нижнюю половину лица.

«Откуда взялась маска?»

Игорь испуганно сжал мягкую ткань под рукой и почувствовал, как натянулись провода на запястье.

Какой-то силуэт склонился над ним ниже остальных.

Кира.

Он уже не мог говорить, только бессильно смотрел на нее – и чувствовал, знал, что это она. Глаза цвета московских дождевых облаков рассеивались мягкой дымкой, постепенно заполняя собой пространство, приглушая слепящий ненавистный свет и погружая Игоря в ни с чем не сравнимый потусторонний покой.

* * *

Что-то невыносимо пищало – кажется, барабанные перепонки. Ужасно хотелось тереть глаза, все было в пыли и песке. Густой желтый дым растекался волнами по полу на высоте нескольких сантиметров, покрывая голову и не давая вздохнуть.

– Внимание, вы окружены. Отпустите людей, и мы не будем штурмовать здание и открывать огонь на поражение.

Стекло под ладонями, какой-то мусор, осколки плитки.

– По… могите… – прохрипел он, не в силах поднять голову: та пульсировала, как адский маяк, от вспышек света.

– Внимание, на территории переговорщик, – рявкнул мегафон. – Говорите, какие ваши условия?

– Не может он ничего сказать, он лежит, – ответил женский шепот.

Он глухо закашлялся. Сквозь дым постепенно проявлялось гулкое сферическое пространство, уставленное рядами кресел.

– Это что… театр? Что тут… на хуй… происходит?

Он ощупал себя и резко натянул до уровня глаз тонкую черную резинку офисного карабина, который висел на поясе.

Ваш консультант

ИГОРЬ

Зал розничных операций

– Внимание! Банк окружен. Сообщите условия для освобождения заложников.

Игорь почувствовал странную вибрацию вокруг грудной клетки, опустил глаза и застыл.

– У тебя бомба под рубашкой, да?.. – испуганным шепотом спросила блондинка с короткими волосами, которая прижималась к полу в паре метров от него.

Сжимаясь от ужасного предчувствия, Соколов осторожно отодвинул ткань рядом с пуговицей на животе: под ней темнела грубая ткань жилета – чужеродная, жесткая и абсолютно безжалостная.

Он в панике рванул рубашку: пуговицы покатились по полу, обнажая жилет с мелкими, светящимися красным цифрами в центре груди: «1:05:07:30».

Цифры не двигались и не менялись.

– Это… это… – Он выпучил глаза на блондинку.

Она вскочила и, прихрамывая, бросилась от него. Фиолетовые кеды скрипели о кафель полуразрушенного отделения банка. На плече болтался белый рюкзак.

Жилет Игоря завибрировал.

1:05:07:25

............24

............23

............22

............21

– Сто-ой! Стой, стой! – Игорь осознал, что бомба реагирует на расстояние между ними.