Дело о демонах высших сфер

Ночная Арденна и ее пригороды жили насыщенной ночной жизнью, оценить которую изнутри было невозможно. Для этого необходимо подняться над городом, выехать за его пределы. Едва последние солнечные краски угасли у кромки небес, по городу побежали огоньки. Ярче всего светился порт. В карантине работа кипела день и ночь, в любую погоду. Зажегся старый маяк в прибрежных скалах севернее города, расцвели светляками фонарей суда в бухте. Трущобы на нижнем южном склоне, где город спускается почти к самому устью Болота и упирается в скальный всплеск его берегов, мерцали мелкой пылью, словно их осыпало звездами. По самому Болоту, наполненному до краев ночным приливом, побежала лунная дорожка, на которой спали, покачиваясь в золотой ряби, гости с севера — перелетные гуси. В поселке Болото спать еще не ложились. Но и огней там было мало. Зато с тракта стало видно то, что скрывала от городского наблюдателя сглаженная временем скальная гряда, отделявшая поселок по ту сторону лимана от Солончаков и долины мертвых. В скалах, источенных рукотворными пещерами, тоже повсюду горели огни. Через пустыню, накрытую одуряющим запахом ночных цветов, ковром распустившихся сразу после дождя, двигались вереницы фонариков в ту и в другую сторону. Вечерний удой из мавзолейных Солончаков везли в могильники на переработку. Или контрабанду на хранение. Или срочные известия от одних не самых честных людей другим. Или просто ехали по своим делам, чтобы не жариться на дневном солнце.

У развилки Мем повернул на Болото. Возле дощатой пристани там приткнулось с десяток рыбачьих лодок. Рыбачий промысел был в Болоте не в чести. Колодезная площадь пустовала, колодец запирали на ночь, зато возле столиков, выставленных перед винной лавкой, на проезжавших мимо двух темных всадников на темных лошадях обернулись все, кто зашел после тяжелого дня пропустить стаканчик-другой дешевого винца. Мем постарался миновать площадь быстрее. Нумерация домов в Болоте оказалась не по порядку (а что в Ардане вообще бывает по порядку?) Пятьдесят шестой дом нашелся на второй, совершенно темной линии. Калитка невысокой ограды из жердей была приоткрыта, а в палисаднике оказался привязан давно знакомый осел. За прорезными ставнями и приоткрытой дверью ни огонька.

— Будь внимателен, ни во что не вмешивайся и ничему не удивляйся, — шепотом предупредил Мем Аранзара прежде, чем распахнуть дверь домика, пуская внутрь полосу лунного света, и шагнуть внутрь.

Там в полной темноте сидел господин Саом, в тяжелых раздумьях облокотившись на неприбранный стол. Яркий лунный луч позолотил грузную фигуру, превратив нелегального торговца пьяным грибом в бронзовую древнюю статую. Из позы мыслителя его в мгновение ока вывел Аранзар, явившийся на фоне дверного проема и впотьмах припавший на ногу, потому что наступил на полу собственного слишком длинного плаща. Господин Саом шарахнулся в сторону, словно в припадке. Что это был за припадок — страха или почтительности — бог весть. Упала глиняная посуда, разлетелись по полу черепки. Мем издал невежливый смешок.

— Не бойтесь, господин Саом, это не сам адмирал Римерид, хоть в темноте, издали и под плащом похож. Это всего лишь мой секретарь. Вы получили ответ для меня? Судя по всему, сегодня вам его должны были принести не голуби.

— Я могу просить вашей защиты? — промямлил господин Саом из угла, в который отскочил. — Я не посмел говорить об этом в доме, где не все люди преданы мне…

— Можете. Но, мне сдается, обстоятельства снова изменились. Похоже, кто-то в Солончаках теперь должен мне крупную сумму денег. Осталось определить, кто.

— Я слышал, что по имперским законам мою деятельность можно лицензировать, — сказал господин Саом.

— Сложно, но можно, — согласился Мем. — Куча условностей, бюрократических препон и проволочек, множество взяток, проверок, инспекций, и ваша плантация будет узаконена для выращивания гриба в медицинских целях. Правда, производство придется серьезно сократить. И согласиться на постоянный контроль. А вы ведь жили в империи, знаете, что такое контроль властей…

— Я столько времени и сил положил на это дело, что мне уже ничего не жалко. Клянусь, господин префект, я не знал, что вы полезли под землю со стороны акведука. Мне поступил приказ — завалить все входы и выходы, я поторопился сделать, что могу… Этот поганый архив как колючка в пятке сами знаете у кого. И дернуло же меня когда-то предложить ему для хранения наши пещеры…

— А вы, стало быть, хотели его обмануть, завалив только всем известный вход. Я бы на его месте тоже в вас разочаровался. Делать четверть дела вместо целого — это так по-ардански…