Читаем Deception Point (Точка обмана) полностью

Nothing had gone properly-the suspicions about the meteorite, the failed Delta kills on the ice shelf, the necessity of the high-profile kill at the FDR.Все шло не так, как должно было идти. Подозрения относительно метеорита, неудавшаяся ликвидация свидетелей на леднике, необходимость уничтожения высокопоставленного лица. Теперь еще это...
"Controller," Delta-One stammered, his tone one of stunned disgrace as he looked at the situation on the deck of the Goya.- Контролер, - пробормотал, запинаясь от растерянности и стыда, Дельта-1.
"I cannot imagine..."- Не могу представить себе...
Nor can I, the controller thought.Контролер тоже не мог вообразить, как разворачивались события, приведшие к тому, что он видел сейчас внизу.
Their quarry had obviously been grossly underestimated.Ошибка заключалась в том, что они в огромной мере недооценили своих жертв.
The controller looked down at Rachel Sexton, who stared up blankly at the chopper's reflective windshield and raised a CrypTalk device to her mouth.Контролер смотрел на стоящую на палубе Рейчел Секстон. Бесстрашная женщина взирала на ветровое стекло вертолета, хотя и не могла видеть никого внутри - стекло обладало отражающими свойствами. В руке она держала переговорное устройство.
When her synthesized voice crackled inside the Kiowa, the controller expected her to demand that the chopper back off or extinguish the jamming system so Tolland could call for help.Когда измененный, синтетический голос раздался в кабине, первой мыслью контролера была та, что сейчас прозвучит требование отойти и выключить глушители связи, чтобы судно могло подать сигнал о помощи.
But the words Rachel Sexton spoke were far more chilling.Но слова, которые дочь сенатора адресовала сидящим в кабине вертолета, прозвучали куда страшнее.
"You're too late," she said.- Вы опоздали, - произнесла она.
"We're not the only ones who know."- Мы уже не единственные, кто знает правду.
The words echoed for a moment inside the chopper.Секунду эта фраза летала в воздухе.
Although the claim seemed far-fetched, the faintest possibility of truth gave the controller pause.Хотя слова казались отчаянными, даже малая доля их вероятности заставила контролера похолодеть.
The success of the entire project required the elimination of all those who knew the truth, and as bloody as the containment had turned out to be, the controller had to be certain this was the conclusion.Успех всего проекта требовал безусловного уничтожения всех, кто знает правду, и каким бы кровавым ни стало дело, контролер должен был иметь абсолютную уверенность в том, что оно доведено до конца.
Someone else knows...И вот теперь знает кто-то еще...
Considering Rachel Sexton's reputation for following strict protocol of classified data, the controller found it very hard to believe that she would have decided to share this with an outside source.Знакомый с характеристикой Рейчел Секстон как агента, точно придерживающегося предписаний секретности, контролер с трудом верил, что она могла передать информацию какому-то постороннему объекту.
Rachel was on the CrypTalk again.Рейчел снова поднесла к губам переговорное устройство:
"Back off and we'll spare your men.- Уйдите, и мы сохраним жизнь вашим людям.
Перейти на страницу:

Все книги серии Параллельный перевод

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки