Даниэль Деронда

Сейчас Рекс ходил по саду и нещадно ругал себя за то, что ощутил сомнение в непреложности собственной судьбы из-за изменившихся обстоятельств, не имеющих к нему никакого отношения. Он не боялся сказать себе правду: «Она никогда меня не полюбит, но вопрос не в этом. Я никогда не смогу приблизиться к ней в ее нынешнем положении. Я ничего собой не представляю и не буду представлять до тех пор, пока голова моя не поседеет. Но какое это имеет значение? Она никогда меня не примет, да я и не осмелюсь просить ее руки. Низко думать об этом сейчас – ничуть не лучше, чем грабить мертвых на поле битвы. Мир не знает греха более позорного. Мне нечего здесь искать. Совершенно нечего. В таком случае почему я не могу принять действительность и поступить так, как требуют обстоятельства, – помочь отцу, который думает, что существуют темы, на которые со мной нельзя говорить, хотя я могу принести пользу?»

Подхваченный последней мыслью, словно волной, Рекс твердой походкой отправился в дом. Отец в своем кабинете собирал дорожный несессер.

– Могу ли я чем-то помочь, сэр? – собравшись с духом, спросил Рекс, как только мистер Гаскойн поднял голову.

– Да, мой мальчик. Пока меня не будет, разбирай почту, отвечай, если необходимо, на письма и держи меня в курсе событий. Даймок прекрасно справится с приходом, а ты останься с мамой или, по возможности, навещай ее почаще – вплоть до моего возвращения, когда бы оно ни состоялось.

– Думаю, сэр, ваше отсутствие будет недолгим. Возможно, вы привезете кузину обратно в Англию? – Рекс впервые нашел силы заговорить о Гвендолин, и отец с удовлетворением отметил это.

– Пока трудно строить планы, – ответил он своим обычным рассудительным тоном. – Возможно, с ней останется матушка, и я смогу вскоре вернуться. В телеграмме не содержалось подробностей, но нет сомнений в том, что условия недавно составленного завещания вполне удовлетворительны и Гвендолин будет прекрасно обеспечена, тем более что возможно рождение наследника.

– Должно быть, она испытала глубокое потрясение, – справившись с острой болью, предположил Рекс. – Думаю, Грандкорт был преданным мужем.

– Разумеется, – подтвердил мистер Гаскойн в самой решительной манере. – Ни один человек его положения не женился бы таким образом, как он.

Рекс никогда не видел Грандкорта, не слышал о нем от кого-либо из домашних и понятия не имел о побеге Гвендолин в Лебронн, однако ему было известно, что Грандкорт влюбился так страстно, что сделал ей предложение через несколько недель после постигшего семью несчастья, и поступил благородно, поддерживая мать и сестер Гвендолин. Подобное поведение казалось вполне естественным: Рекс и сам сделал бы то же самое. Грандкорт был удачливым парнем и, прежде чем утонуть, получил свою долю счастья. И все же Рексу очень хотелось понять, полюбила ли Гвендолин успешного поклонника или всего лишь воздержалась от заявления, что ненавидит, когда к ней пристают с проявлением чувств.

Глава II