Читаем Чтобы все спаслись. Рай, ад и всеобщее спасение полностью

Однако я бы не стал утверждать, что постепенное, в продолжение половины тысячелетия, превращение церковных учений об аде в жесткую инферналистскую ортодоксию было просто исторической случайностью. Возможно, это была в гораздо большей степени культурная, или политическая, или даже психологическая необходимость. По крайней мере, если позволить себе циничный взгляд на этот вопрос, то я не могу не прийти к убеждению, что инферналистская точка зрения была обречена возобладать просто в качестве институционального императива (или, во всяком случае, институционального удобства). Чем более Церковь оформлялась в качестве управленческой иерархии, и особенно по мере того как она становилась органом и опорой имперского единства и имперской власти, тем более естественным образом она стремилась любыми имеющимися в ее распоряжении допустимыми способами убеждения требовать от верующих покорности. Я не имею в виду, что некая нечестивая группа заговорщиков из числа епископов и священников начала преднамеренно и коварно возвышать инферналистскую точку зрения над альтернативными теориями в качестве средства подчинения бестолковых и непослушных мирян. Я просто имею в виду, что институты почти неизбежно принимают те формы – организационные, идеологические, этические, эмоциональные, – которые лучше всего укрепляют их силу, влияние и устойчивость. А страх – это исключительно мощный инструмент. Если бы мне надлежало взглянуть на это даже более цинично, я бы добавил, что деятельность по «окультуриванию» варварских племен отчасти всегда продвигалась – особенно среди тех лиц или народов, которые в аристократических кругах считались обладающими буйным нравом или слабым умом, – посредством искоренения совести в неподатливых натурах с помощью регулярного применения прижигания страхом. Более того, с помощью тех же средств институты могут также сделать послушными беспокойные и пытливые умы. Можно утверждать, что страх оказывает свое волшебное действие одинаково хорошо на натуры свирепо-неукротимые и неудержимо-любопытные.

С другой стороны, – если взглянуть на этот вопрос с несколько менее заезженной точки зрения, – не следует недооценивать необходимость предложить верующим полную картину вещей, от чего не может отмахнуться никакое крупное религиозное движение. Рожденная в поздней Античности, Церковь унаследовала и в течение многих столетий сохраняла величественную космическую архитектуру Птолемеевой физической вселенной; однако к ней требовалась – и религиозная среда поздней Античности лишь отчасти могла предоставить это – дополняющая ее духовная архитектура, мифическая иерархия, которая заполнила бы и завершила космическую, имеющая определенные измерения, уровни и широты. И сложившаяся в итоге картина, простирающаяся от эмпирея Бога вверху до абсолютной бездны ада внизу, включала в себя всю космическую и духовную экологию, заполненную сумрачными глубинами и сияющими высотами, тайнами и ужасами, наслаждениями и борьбой, поражениями и триумфами. Достаточно почитать Данте, чтобы увидеть, как всё это могло превратиться в полностью осуществленное и восхитительно богатое – хотя и, возможно, удручающе мрачное – ви́дение реальности, в котором уму и воображению открывался безграничный простор для странствования, возрастания и творчества. Каждой цивилизации требуется мифический остов. Однако эта картина вселенной по большей части уже перестала существовать. Все ее физические особенности, без сомнения, исчезли из нашего ви́дения реальности. Возможно, нам давно пора задуматься, не может ли духовная структура этого сгинувшего космоса, по крайней мере в некоторых своих особенно кричащих подробностях, также исчезнуть без особого ущерба для нашего религиозного воображения. Возможно, обновленная картина показалась бы нам значительно лучше.

Я мог бы продолжить. Мог бы, во всяком случае, посвятить еще пару сотен страниц рассмотрению некоторых весьма специфических проблем христианской метафизической традиции (а также, исходя из собственных побуждений или занятий, рассмотрению массы проблем, связанных с некоторыми разновидностями «мануалистского» томизма, которые я считаю весьма любопытным образом заблуждающимися относительно всех этих вопросов). Однако это вряд ли добавило бы что-то к основным доводам, представленным на этих страницах. Как я сказал в начале книги, два чрезвычайно простых – почти детских – вопроса, что годами постоянно беспокоили меня каждый раз, как я пытался понять учение об аде вечных мук, суть следующие: действительно ли любое конечное разумное творение способно свободно отвергнуть Бога, причем окончательно и навек, и действительно ли Бог, который мог бы сотворить мир, где вечная погибель разумных духов является хотя бы возможной, мог бы быть не только благим, но трансцендентным Благом как таковым? И, по приведенным выше причинам, я убежден, что ответом на оба вопроса должно быть безоговорочное и твердое «нет».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь со смыслом

Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир
Триумф христианства. Как запрещенная религия перевернула мир

Наш мир еще не видел более фундаментального и значительного культурного преображения, чем покорение западной цивилизации христианством. Триумфальная христианизация Римской империи стала величайшей исторической победой когда-то запрещенной религии, приверженцев которой преследовали и подвергали мученической смерти. Новая книга всемирно известного исследователя Библии и историка раннего христианства Барта Эрмана – это описание того, что произошло, когда церковь слилась с имперской властью. В своем рассказе Эрман избегает как победных реляций о росте влияния и усилении власти церкви, так и напрашивающихся после знакомства с историческими фактами обвинений христиан в варварстве и вандализме по отношению к разрушенному и утраченному бесценному культурному наследию древней языческой культуры. Он задается вопросом и пытается дать на него объективный ответ: как маленькая горстка последователей Иисуса из Назарета сумела обратить в свою веру огромную и мощную империю?

Барт Д. Эрман

Справочники
Четыре всадника: Докинз, Харрис, Хитченс, Деннет
Четыре всадника: Докинз, Харрис, Хитченс, Деннет

Великие ученые и интеллектуалы нашего времени Ричард Докинз, Кристофер Хитченс, Сэм Харрис и Дэниел Деннет однажды встретились за коктейлем, чтобы честно обсудить судьбу религии. Видео их беседы стало вирусным. Его посмотрели миллионы. Впервые эта эпохальная дискуссия издана в виде книги. Это интеллектуальное сокровище дополнено тремя глубокими и проницательными текстами Докинза, Харриса и Деннета, написанными специально для этой книги. С предисловием Стивена Фрая.Ричард Докинз – выдающийся британский этолог и эволюционный биолог, ученый и популяризатор науки. Лауреат литературных и научных премий. Автор бестселлеров «Эгоистичный ген», «Расширенный фенотип» и «Бог как иллюзия».Кристофер Хитченс – один из самых влиятельных интеллектуалов нашего времени, светский гуманист, писатель, журналист и публицист. Автор нескольких мировых бестселлеров, среди которых «Бог – не любовь».Дэниел Деннет – знаменитый ученый-когнитивист, профессор философии, специалист в области философии сознания. Деннет является одной из самых значимых фигур в современной аналитической философии. Автор книг «От бактерии до Баха и обратно», «Разрушая чары» и других.Сэм Харрис – американский когнитивный нейробиолог, писатель и публицист. Изучает биологические основы веры и морали. Автор бестселлера «Конец веры». Публикуется в ведущих мировых СМИ: The New York Times, Newsweek, The Times.Стивен Фрай – знаменитый актер, писатель, драматург, поэт, режиссер, журналист и телеведущий.

Дэниел К. Деннетт , Кристофер Хитченс , Ричард Докинз , Сэм Харрис

Религиоведение / Научно-популярная литература / Образование и наука
Вечная жизнь: новый взгляд. За пределами религии, мистики и науки
Вечная жизнь: новый взгляд. За пределами религии, мистики и науки

Однажды биологические часы остановятся. Во что верить, когда точно знаешь, что конец неминуем? На что можно надеяться, если больше не готов слушать благочестивые сказки? Критики называют Джона Шелби Спонга самым лютым еретиком ХХ века. Сторонники – предтечей новых глобальных сдвигов в религиозном мировоззрении. Эта книга – первая возможность для русскоязычных читателей познакомиться с идеями одного из блестящих интеллектуалов нашего времени, задающего направление всем самым интересным богословским спорам сегодня. Торжественно-печальная симфония, сочиненная старым мастером на исходе жизни, монументальное кредо, проникновенная исповедь, глубокое представление взглядов интеллектуально честного христианина на жизнь и смерть.

Джон Шелби Спонг

Философия

Похожие книги