Чтобы помнить

Я смогу их убить и забрать их корабль, уверяю себя мысленно и достаю оружие, или же они убьют меня, но это сейчас неважно. Такие, как он, никогда не отпустят. Я увидела в глазах Аякса решимость. Он не отпустит меня, и не потому что не может — не хочет. Все это промелькнуло мимолетно, перед тем как радостная улыбка появилась на лице адресованная своим спасателям, но и этого мне хватило. Аякс уже определили мне роль, и даже если я буду не согласна, даже если буду рыдать от отчаянья, он будет искать путь, пока однажды не найдет, если уже не нашел, но я не хочу… Слишком велика боль.

Аякс поворачивает голову как раз вовремя. Выстрел разрезает воздух, песчинки расступаются перед ним, но… не попадает в цель. Я не слишком меткий стрелок, зато злой взгляд Аякса пробивает брешь в решимости, глаза мечут молнии, он готов убить одним взглядом, как же глупо, я даже не попала, на что надеялась? И все же попыталась, утешаю себя, прежде чем чувствую боль в плече. Она такой силы, что слезы выступают на глазах, а оружие выпадает из рук, я хватаюсь за него, в последней попытке удержать свою защиту, но не могу поймать. Как же невыносимо больно.

— Стой, — кричит Аякс, незнамо кому, я ничего не вижу из-за слез, что застилают взгляд, даже свойство воздуха не помогает.

Прижимаю ладонь к плечу, чувствуя, как что-то мокрое обжигает пальцы. Горячо. Больно. Я уже мало что соображаю, теряя связь с реальностью, потому что не могут быть реальны объятья сейчас, не может быть аккуратных прикосновений, и тихого шепота. — Ты что такое придумала, Эм?

Это просто не может быть правдой, это просто сознание так со мной шутит.

— Я не Эм, — шепчу слабым голосом, не рабыня, шепчет мое сознание, но не выдает вслух.

— Знаю.

ГЛАВА 12. Аякс

— Знаю, — отдается где-то в глубине моего сознания эхом принятия.

Не Эм, а Маира, не рабыня — свободная, желанная, моя. Хотела ведь убить меня маленькая девочка, да не сумела, но попыталась. Она попыталась… Неужели то, что между нами происходило ничего не значило для нее? Или она так боялась снова стать рабыней, что решила все разом отрубить? Но ведь она и есть рабыня, зачем так отчаянно доказывать обратное? Разве не очевидно ее положение? Даже сделай я ее свободной, у нее все равно не будет другой судьбы, для рабов не бывает свободы, не на моей планете, не среди моих соотечественников. Зачем себе отказывать в том, что твое по праву? Мы завоеватели, воины, пусть даже в прошлом, но привычки-то остались, наши трофеи всегда с нами, у некоторых даже есть коллекции, которые передаются из поколения в поколение с мест битв. Ради чего отказываться от своей собственности? Ради призрачной благодарности раба? Что-то я ни разу не слышал от Маиры слов благодарности. Куда там это выше ее достоинства… Меня злит и восхищает одновременно, что не сумел ее приручить, сделав послушной, что не приручилась — став интересной. Да и она считает обратное, что это я ей должен быть благодарным, что спасла меня, а потому заслужила свободу, но я не могу отпустить… Пусть даже согласен, что ей не подходит роль рабыни, пусть даже могу предположить, что рабство не для нее, она слишком хороша, чтобы ее отпускать, быть может ей стоит дать видимость свободы?.. Даже с прилетом родственников поддержать эту иллюзию, что удачно работала до этого. Пусть покрутят у виска, а по прилету домой выделю ей собственное пространство, обеспечу всем необходимым, буду рядом и она смирится, быть может даже полюбит…