Что за девушка

Хайрам ведет машину к холмам за школой, где расположены лучшие дома с видом на бухту Сан-Франциско и мост Золотые Ворота. Кайл, лучший друг Майка, живет в одном из них. Я несколько раз была у него в гостях, вместе с Майком.

Хайрам ведет машину дальше, вверх, за улицу Кайла. Вдоль дорог живые изгороди, такие густые, что домов за ними не видно. Наконец Хайрам подъезжает к гаражу. Путь преграждают ворота, но Хайрам высовывается из окна и набирает код на замке. Ворота открываются.

Перед нами стоит дом, как будто полностью из стекла. Сплошные окна, от пола до потолка. Хайрам паркует машину.

— Чей это дом? — подает голос Джуни с заднего сиденья.

— Беспокоишься, что нас поймают за взломом и ограблением? — спрашивает Хайрам.

Джуни не так близко с ним знакома, чтобы распознать шутку. Только повернувшись, он замечает, что она встревожилась.

— Не волнуйся, — успокаивает ее Хайрам. — Это мой дом.

— Правда?

— Ага. Откуда иначе у меня код от ворот?

Джуни пожимает плечами.

— Поверь, не такой уж я преступник, как считают в Норт-Бэй.

Он открывает дверцу машины, и, чуть помедлив, мы с Джуни следуем его примеру. У входной двери, тоже стеклянной, вместо замочной скважины еще один цифровой замок. Хайрам снова вводит код, может тот же, что был на воротах. Я не присматривалась.

Замок щелкает, и Хайрам говорит:

— Ты хотела туда, где нет родителей.

— А как же твои? — спрашиваю я.

Хайрам открывает дверь, и мы с Джуни идем за ним вниз по лестнице в одну из самых шикарных гостиных, которые мне доводилось видеть. Вся мебель белая, а прозрачная стеклянная стена выходит на залив.

— Мама уехала в Биг-Сур, — отвечает Хайрам. — Папа на работе в городе.

Телефон Хайрама пищит. Он достает мобильник из кармана. Морщится, передает мне. Я читаю сообщение и передаю телефон Джуни.

— Это что, шутка?! — чуть ли не вскрикивает она. — Это ты, значит, нарушил правила школы? — Джуни мотает головой: — Они до сих пор официально не признали, что Майк нарушил устав, а тебя берут и исключают?

— Тут не сказано, что меня исключают, — поправляет Хайрам. — Только что попечительский совет обсудит это на следующей неделе.

— Когда должны обсуждать Майка! — фыркает Джуни.

— Сегодня все видели человек двадцать, — вставляю я. — А у нас с Майком свидетелей не было.

— Выходит, Хайрама накажут, а Майк ограничится выговором? Так, что ли?

Я качаю головой:

— Все видели, что случилось: Хайрама спровоцировали, он думал, что защищает меня. Попечительский совет поймет и примет правильное решение.

Джуни качает головой в ответ. Родители воспитали ее с верой в то, что правильные решения не даются без боя. Но в отличие от моей подруги, я не так уверена, что именно в данном случае правильно. Потому что Хайрам ударил Майка, и даже если его спровоцировали, это против правил. И если Майка исключат за нарушение правил, то с Хайрамом придется поступить так же, верно? Иначе будет нечестно.

Не то чтобы я хочу исключения Хайрама.

Или Майка.

Ну, наверное.

Я не уверена.

Если Майка исключат, университетской стипендии ему не видать.

Это повлияет на всю его жизнь.

— Не превращай это в один из твоих крестовых походов против социальной несправедливости, Джунипер, — говорит Хайрам и ведет нас на кухню.

Шкафы и столики сверкают белизной. Хайрам открывает холодильник, который маскируется под один из шкафчиков. Вынимает несколько контейнеров с едой, протягивает нам по банке газировки. Мы с Джуни вскарабкиваемся на холодные стальные стулья, окружающие кухонную стойку напротив.

— Меня нельзя назвать страдальцем, — добавляет он и машет рукой на абсурдно стильную обстановку.

— Но будет неправильно, если тебя исключат, а Майка нет.

— Исключить могут и тебя, и его, — говорю я. — Может, я уже вам обоим испортила будущее.

Джуни мотает головой:

— О чем ты?

— Хайрам никогда бы не ударил Майка, если бы я молчала дальше. А Майк… Никто ничего не знал бы, если бы я не рассказала. Если их исключат, виновата буду я.

— Если нас исключат, виноваты будем мы, — говорит Хайрам. — Ты не заставляла меня бить Майка.

— Да, но ты бы не стал этого делать, если бы…

Хайрам перебивает меня:

— И ты явно не заставляла Майка бить тебя. Это было его решение, а не твое. Если бы его исключили за списывание на физике, ты же не винила бы мистера Чапника за то, что тест слишком сложный, так?

Но это я решила все рассказать. Я кладу локти на стол и ложусь на них. Как мне может быть плохо одновременно из-за того, что я не рассказывала о Майке, и из-за того, что все рассказала?

— Ну не суть. — Хайрам пожимает плечами. — Пока меня не исключили.

— А вот как так? — внезапно спрашиваю я, поднимая голову. Спасибо за новую тему для разговора. — В смысле, ты же почти не ходишь на уроки.

Хайрам снова пожимает плечами:

— Как-то это ни на что не повлияло. Я все равно поступил, куда хотел.

— Правда?

Он прислоняется к холодильнику и проводит рукой по черным волосам. Короткие, почти ежиком, — мне они всегда нравились на ощупь.

— В Колумбийский.

— В Нью-Йорке?