Четверть века назад. Часть 1

— Въ Рим… съ матерью! повторила Софья Ивановна; — вотъ оно… я предчувствовала! подумала она. И дойдя до своихъ дверей:- я не знаю куда мой Сережа двался? промолвила она съ безпокойствомъ въ голос.

Княжна вдругъ прижалась къ ней, обвела ея шею рукой:

— Пошлите за нимъ! дрожалъ и прерывался ея голосъ, — я боюсь… Мы съ нимъ разговаривали когда пріхалъ… этотъ полковникъ… И я потомъ ушла, а когда вернулась къ чаю, его уже не было… Пошлите за нимъ! едва сдерживая слезы повторила она.

Софья Ивановна схватила ее обими руками за голову и крпко, крпко поцловала:

— Я его сейчасъ добуду! сказала она, — а вы, моя милая, ступайте теперь назадъ!.. Чтобы насъ съ вами за двухъ заговорщицъ не приняли!

Громъ уже не „погромыхивалъ“, — онъ ударилъ. Софья Ивановна владла опять всею силой воли, всею энергіей своею.

Она тотчасъ же послала горничную „добывать Владиміра Петровича“. Та нашла его въ ихъ общей съ Гундуровымъ комнат, и привела обоихъ.

Ашанинъ, точно также какъ Софья Ивановна, съ первыхъ словъ княгини графу Анисьеву, догадался о „Фитюлькин“; онъ увелъ пріятеля своего изъ гостиной, и цлый часъ не могъ добиться отъ него ни слова. Сергй проронилъ только то что „прізжаго прочатъ въ женихи княжн“. Онъ все время, стиснувъ зубы и ероша волосы, проходилъ изъ угла въ уголъ своей комнаты, натыкаясь на стулья и столы.

Когда они вошли къ Софь Ивановн, она взглянула въ его измнившееся лицо, и не вымолвивъ ни слова обняла его за голову и крпко поцловала въ лобъ какъ княжну… Потомъ усадила и сказала:

— А теперь довольно! Приди въ себя!.. Авось-либо, Богъ милостивъ, устроится!.. А нтъ, — терпи, ты мущина!.. Она суметъ терпть, отвчаю теб!

* * *

Эти слова подйствовали на него боле чмъ вс увщанія Ашанина. Онъ молча подошелъ къ тетк и обнялъ ее.

— Вотъ такъ-то лучше! засмялся его чернокудрый пріятель, обнимая его въ свою очередь, — посиди-ка съ Софьей Ивановной. А то я ужь такъ и думалъ что мн завтра придется выдти на сцену и объявить публик что „общанное молъ вамъ представленіе Гамлета отмняется, такъ какъ Гамлетъ у насъ необманно съ ума сошелъ!“.

— Вы-то ужь отъ этого никогда не сойдете! досадливо отпустила ему на это вполголоса Софья Ивановна.

Онъ пожалъ, улыбаясь, плечами, поклонился и вышелъ.

Тетка и племянникъ просидли вдвоемъ далеко за полночь. Когда Гундуровъ вернулся въ свою комнату, Ашанина онъ въ ней не нашелъ, и постель его стояла не смятая.

Княжна воротилась въ гостинную въ ту минуту когда Анисьевъ подымался съ мста и прощался съ хозяйкой. Трехчасовая бесда съ нею произвела на нашего полковника то же впечатлніе какъ еслибъ его, завязавъ въ мшокъ, спустили катиться по крутой и каменистой гор: онъ чувствовалъ себя буквально разбитымъ…

А она все такъ-же томно и сладко улыбалась ему:

— Да, я понимаю, вы устали съ дороги, cher comte, allez tous reposer!.. Vittorio васъ проводитъ! указывала она на Италіянца, почтительно ожидавшаго у дверей.

— Прежде чмъ проститься съ вами, княгиня, молвилъ ей блестящій воинъ, — позвольте спросить васъ, дозволено ли мн будетъ поднести завтра вашей прелестной новорожденной ящикъ конфетъ?

— Certainement, certainement, cher comte! Наша Аглая такъ и запрыгала, моргая ему и лукаво улыбаясь:- donnez toujours, она будетъ въ восхищеніи!..

Онъ тмъ же молчаливымъ и глубокимъ поклономъ какъ при первой встрч склонилъ предъ встртившеюся съ нимъ Линой свою гладко остриженную голову, метнулъ на ходу привычнымъ взглядомъ на исписанный пикетнымъ счетомъ столъ, за которымъ Свищовъ съ исправникомъ доигрывали шестаго короля, и улыбнувшись нсколько презрительно громоздкому облику и полицейскому мундиру не замтившаго ухода его Елпидифора, исчезъ вслдъ за Vittorio.

Лина подошла къ матери:

— Прощайте, maman!

— Я желаю вамъ сказать два слова! многозначительно раздувъ ноздри, сказала ей та на это, и прошла на неосвщенный балконъ.

Лина послдовала за нею…

— Vous avez 'et'e singuli`erement peu aimable avec ce charmant jeune homme! сказала Аглая Константиновна, опускаясь въ кресло.

— Я была съ нимъ учтива какъ со всми, maman, тихо молвила княжна, — онъ ничего боле не имлъ права требовать отъ меня!

Аглая Константиновна нсколько опшила: — ей всегда импонировало то въ чемъ мерещилась ей аристократическая гордость, „l'orgueil du sang,“, какъ выражалась она. „Изъ самомъ дл, разсудила она, — Лина не знаетъ еще ничего, она не можетъ показать ему первая, elle est trop bien n'ee pour cela!..“

— Я впрочемъ, попробовала она съ другой стороны, — говорю это жаля тебя: ты не слышала comme il cause… Онъ такъ уменъ, et si gentlemanlike!..

— Онъ мн не нравится! сказала просто Лина.

Та такъ и ахнула:

— Что? Ce jeune comte, le neveu de… теб не нравится?

— Нтъ! Княжна закачала головою.

— Не… нравится! едва могла говорить Аглая Константиновна;- такъ кого же посл этого вамъ нужно? Un prince du sang?…

— Она сама Рюриковна, ее этимъ не удивишь? язвительно засмялся кто-то въ темномъ углу балкона.