Четверть века назад. Часть 1

— Прошу васъ сейчасъ-же громко разсмяться! сказалъ онъ.

— Это что такое? чуть не привскочила барышня.

— Смйтесь, повторилъ онъ торжественно, отъ смха вашего зависитъ счастье мое и самая жизнь!

Она, а за нею Eulampe, расхохотались не въ шутку.

Онъ избока глянулъ на чайный столъ:- Надежда едоровна доврчиво смялась тоже этому доносившемуся до нея смху.

— Жизнь мою вы спасли, продолжалъ Ашанинъ;- теперь вопросъ о счастіи: который изъ двухъ?

И онъ кивнулъ съ балкона внизъ, гд на ступенькахъ спускавшейся съ него лстницы, въ числ другихъ молодыхъ людей, дымили папиросками, на благородномъ разстояній другъ отъ друга, Ранцовъ — лавръ и Maусъ — олива.

Она тотчасъ-же поняла:

— Евлаша, душечка, обернулась она къ ней, — мн холодно въ кисейномъ; сбгай, ангелъ мой, въ столовую, тамъ бурнусъ мой лежитъ, ты знаешь…

Пулярка слегка поморщилась, — Ашанинъ казался ей очень «интересенъ,» — однако побжала за бурнусомъ, неуклюже перебирая ступнями, и съ развальцемъ на ходу.

— Къ чему вашъ вопросъ? спросила тогда Ольга Елпидифоровна.

— Къ тому, молвилъ Донъ-Жуанъ, сопровождая слова свои комическимъ жестомъ, — чтобы убить того который…

— Что за вздоръ! засмялась она;- я вамъ въ тотъ разъ еще говорила: вдь вы на мн не женитесь?

— Не смю… Страшно! засмялся онъ.

— И не нужно! промолвила она съ невольной вспышкою досады.

— Врно! подтвердилъ онъ.

— Что-о?

— И я говорю: не нужно! подчеркнулъ Ашанинъ.

Она опять разсмялась:

— Вы съ ума сошли!..

— Совершенно такъ изволили сказать!

И онъ принялся вполголоса пть изъ какого-то водевиля, подражая обрывистой манер и хриплому голосу, бывшаго тогда на московской сцен на роляхъ комическихъ любовниковъ актера Востокова:

Э-ти глаз-ки, какъ хо-ти-те,
Хоть ко-го съ у-ма све-дутъ!..

— Знаете что, сказала она, помолчавъ, — я такого какъ вы еще и не встрчала!

— И я такой какъ вы не встрчалъ! вздохнулъ Ашанинъ. Шутовство въ сторону — онъ не могъ смотрть на нее равнодушно.

— Чего-же вы отъ меня хотите? спросила Ольга, закусывая алую губу.

— Это я вамъ предоставляю угадать!..

Она повела глазами въ сторону Надежды едоровны:

— А тамъ-же что?…

— Тамъ — неволя; здсь — Магометовъ рай! отвтилъ онъ, не смущаясь.

— Какая неволя?

— Она все что длается въ дом передаетъ княгин, безсовстно сочинилъ Ашанинъ, — я ее боюсь и потому задобриваю, и вамъ тоже, совтую длать…

— Вы все лжете, я вижу! молвила со смхомъ быстроглазая двица.

— Кром того что вы внушаете мн!..

Eulampe запыхавшись бжала къ нимъ съ бурнусомъ.

— А теперь довольно! сказала Ашанину Ольга.

— Когда это вы мн скажете: еще? отвчалъ онъ ей на это долгимъ, говорящимъ взглядомъ, и отправился назадъ къ Надежд едоровн.

— Ну что, сказали? спросила та, передавая ему чашку кофе.

— Сказалъ.

— Что-же она?

— А она говоритъ: «это, врно, не вы сочинили, — а эта злющая Травкина?»

— Какъ глупа! И она презрительно повела плечами.

— И я тоже замтилъ! подтвердилъ Ашанинъ, преспокойно пошевеливая ложечкой въ своемъ кофе;- съ нею прескучно!..

Только посл того какъ онъ отошелъ отъ нея сообразила ясно быстроглазая Ольга прямой смыслъ тхъ рчей, которыя онъ держалъ ей, и когда вернувшаяся Eulampe съ жаднымъ любопытствомъ въ глазахъ спросила ее:

— Скажи, душка, что онъ говорилъ теб?

— Онъ дерзкій! отвчала она, и покраснла,

— Вс мужчины — дерзкіе! замтила на это опытная, какъ видно, пулярка.

Он об громко разсмялись…

Посреди гостинной, выходившей на балконъ тремя большими, настежь открытыми дверями, ставили ломберный столъ. Княгиня, со времени прізда своего въ Россію пристрастившаяся въ преферансу, собиралась играть. Софья Ивановна, которой она предложила карту, отказалась было, говоря что она до ночи хочетъ вернуться домой, но потомъ уступила. Княжна ее окончательно очаровывала и, словно сознавая это, не отходила отъ нея. Когда она сла за партію съ хозяйкой, московской княжной и неизбжнымъ «бригантомъ,» Лина умстилась подл нея, и глядя ей въ карты очень смшила ее, давая ей совты вкривь и вкось.

Чрезъ нсколько минутъ она поднялась съ мста… Софья Ивановна безсознательно подняла глаза по направленію открытыхъ противъ нея дверей, и отгадала скорй чмъ различила унылую фигуру проходившаго мимо племянника. Княжна его также увидала, Софья Ивановна не сомнвалась…

— Господи, что изо всего этого выйдетъ! съ новымъ взрывомъ тревоги промолвила она мысленно, безпощадно покрывая тузомъ короля вистовавшаго вмст съ нею противъ княгини Зяблина… Тотъ только очи къ небу воздлъ.

Княжна прошла на балконъ.